Вторая миссионерская встреча, 2 февраля 1997г.
Встреча в Огласительном училище при Свято-Филаретовской московской высшей православно-христианской школе (2 февраля 1997 г.)
Дорогие друзья! Приветствую вас всех, сегодня здесь собравшихся. К сожалению, всякие технические проблемы немножко задержали начало нашей встречи, но, слава Богу, они все преодолены, и ваше терпение, я надеюсь, будет вознаграждено. Ну что же, мы сегодня открываем нашу вторую встречу, вторую «открытую» встречу, и будем продолжать наш разговор о христианстве со всеми, с каждым из вас, кто интересуется христианством, стоя на любых позициях, так, как мы с вами говорили в прошлый раз здесь, повторяю, на любых позициях. Мы рады любому интересу к христианству по существу, а не поверхностно, не по форме только. Мы уже договорились с вами, что нас не устроит православие как некая декоративная виньетка, как национальный атрибут, как социальный фактор или, тем более, как политический фактор, или даже как исторический реликт музейного как бы свойства. Всякое такое православие нас не устроит, хотя, конечно, мы ничего не имеем против истории, музеев, культуры христианской и т. д. Но важно не путать вещи центральные и второстепенные. И в наше время, когда такая путаница происходит постоянно, об этом приходится, к сожалению, говорить и это даже повторять.
В прошлый раз я просил по возможности не приглашать новых людей, так как зал был полон, примерно так же, как и сегодня, даже еще больше было народу, правда, значительно больше было и людей, насколько я могу судить, уже верующих, а вот сегодня таковых значительно меньше. Это означает, что тех, ради кого мы эти встречи устраиваем, сегодня стало даже больше. Правда, я просил не приглашать новых людей потому, что зал рассчитан на 500 человек, это большое число людей, и если даже половина из вас захочет идти дальше, углубляясь в познании веры, в познании духовном, то это уже будет для нашего Огласительного училища, для нашей Свято-Филаретовской высшей богословской школы большой нагрузкой, очень большой нагрузкой. Поэтому мы считаем, что кого Господь уже привел, того привел. А если кто-то не решился в этот раз прийти или по каким-то другим обстоятельствам не пришел, то через четыре месяца мы надеемся этот цикл возобновить, как мы это обычно делали и раньше. Но все-таки мне кажется, что здесь много людей, которые пришли первый раз, которых в прошлый раз не было. У меня почему-то такое ощущение (смеется). Я бы хотел его, это ощущение, как-то проверить и прошу тех из вас, кто сегодня пришел впервые, не стесняясь, поднять руки. Вот так вот (смеется). Это что же будет на третьей встрече, если суммировать все встречи? Что же, у нас будет 1000 человек? Это невозможное дело! Знаете, «новичков» чуть ли не половина, если не больше, из всех присутствующих. Ну да, я чувствую, что в следующий раз не надо будет объявлять о том, чтобы больше никого не приглашали, ибо, кажется, получается обратный эффект. А я предупреждал всерьез (смеется), не для рекламы.
Ну что же, все те, кто пришел, тот пришел, но теперь мне нужно будет корректировать сегодняшний план действий. Если такой большой процент новопришедших, то мне нужно в какой-то степени повторить то, что говорилось в прошлый раз. Да простят нас люди, которые сегодня здесь уже второй раз, но вы сами видели огромное число поднятых рук, и пропустить мимо глаз и ушей этот факт невозможно. Впрочем, я надеюсь, что и те, кто не в первый раз, все-таки не будут разочарованы, потому что мы держимся того принципа, что в духовной жизни никогда ничего не повторяется. А если не повторяется, значит, и все то, о чем мы говорим, каждый раз вмещает что-то новое. Мы никогда не повторяем того, что говорили прежде, хотя проводим эти встречи регулярно уже 10 лет, раньше — раз в два месяца, в последние годы — раз в четыре месяца. Тем не менее мы никогда не повторялись, никогда, ни разу. Ну вот, поэтому я должен просто что-то снова говорить о христианстве в целом, о христианстве как о вере, о христианстве как жизни, о христианстве как Духе, воплощенном Духе. Ну, может быть, мы с этого и начнем.
Христианство. Действительно, что же есть христианство? Можно дать много определений, но мне больше всего нравятся такие: христианство есть любовь и свобода. Я не люблю слово «религия» и обычно его не употребляю, потому что это нечто узкое, часто ритуально-формальное, и так как это не главное в христианстве, то на этом акцент стараюсь не делать. Далее, можно сказать, что христианство есть вера в Бога и в человека. Можно сказать, что христианство есть служение. Можно сказать, что христианство есть вера и соответствующая ей жизнь, жизнь, соответствующая вере. Ну и, если хотите, сегодня мне пришла новая какая-то мысль, новое определение, что это воплощенный Дух от Бога. Если христианство мы будем связывать с Церковью, то, наверное, Церковь — это и будет такое вместилище этого Духа. Там, где Дух от Бога, — там Церковь, там христианство, потому что там — Бог. А Бог открыл нам Себя воплощенным во Христе, этом удивительном Человеке, уникальном, единственном в истории, прошлой, настоящей и будущей, Человеке, Который — не только Человек. По нашей вере, это Тот Человек совершенный, в Котором, по слову Божьему, обитала вся полнота Божества телесно
. Поэтому мы говорим именно о христианстве, хотя высоко ценим всякий духовный опыт, повторяю, всякий духовный опыт, не только христианский. В наше время больше принято отталкиваться от того, что не входит в официальные границы той или иной религии, церкви, той или иной духовной практики. Мы все же придерживаемся старых своих позиций, и в общем-то говоря, самой традиционной в церкви позиции, говоря, что Бог нелицеприятен и, всякий, делающий правду, — как говорит апостол Павел, — приятен Ему
, кем бы он ни был.
Нам, конечно, не безразлично, будет ли человек христианином или не христианином , потому что нам не безразлично, пойдет ли человек прямой дорогой или будет плутать где-то, как бы в лесу, и, может быть, он выйдет туда, куда надо, но ведь может оказаться, что и не выйдет. А вот христианство дает возможность как раз говорить об этом прямом пути. И мы хотели бы, чтобы вы не имели в своей жизни дополнительных проблем и трудностей хотя бы в том, что связано с духовной жизнью, а духовная жизнь определяет все остальные стороны жизни. Я думаю, что с этим, наверное, согласится каждый, даже если он и совсем не считает себя на этот момент христианином. Ну, впрочем, еще в конце II века один из учителей церкви сказал, что «душа человека по природе христианка». И это можно понять, если вспомнить древнейшее учение, библейское учение о сотворении человека по образу и подобию Божиему. Образ Божий в переводе на греческий означает «икона». И вот это значит, что человек, всякий человек, есть существо, в которое вписан образ Божий. Человек является живой иконой Бога — и это чрезвычайно серьезная заявка. Из этого следует очень много. Из этого следует то, почему мы относимся ко всем вам с таким доверием и надеемся на обратную связь, на то, что и вы можете испытать это чувство открытости и доверия в отношении к нам, и к своим соседям, и ко всем здесь собравшимся. Если человек всерьез — живая икона Бога, то можно верить в человека.
Вот я сказал, что христианство есть вера в Бога и вера в человека. Ну, наверное, для вас никакой неожиданности не составляет первая часть этого определения, но, думаю, для некоторых все-таки неожиданно прозвучала вторая половина, потому что слишком часто противопоставляли веру в Бога и веру в человека. Пытались подорвать одно другим, подорвать веру в человека верой в Бога, и, наоборот, — веру в Бога верой в человека. Еще у всех в памяти времена, когда это делалось очень серьезно, на это делали ставку люди, чьей, может быть, даже профессией был подрыв, подрывная деятельность, направленная против Бога. Итак, это не просто красивые слова, у нас действительно есть во что верить, когда мы говорим о вере в человека именно потому, что человек — образ Бога невидимого. И мы, вникая, всматриваясь в глубину своего сердца, познаем Бога. Конечно, под словом «сердце» я подразумеваю здесь древнее значение этого слова, собственно, самое глубокое и важное для всякого человека, — сердце как «сердцевина» существа человеческой жизни, а не как лишь физический орган.
Сердце человека — это и синоним «духа» в человеке. Мы различаем в нем дух, душу и тело. Но то, что тело отличается от души — это опять же слишком очевидно и просто, а вот то, что душа и дух различаются столь же серьезно, как тело и душа, вот это иногда вызывает затруднения. Я сейчас не буду говорить об этих тонких материях много, это было бы очень сложно, но все-таки хотел бы об одном сказать, что христианство говорит нам о спасении и преображении, о восстановлении всего, целого человека, причем не только индивидуально, а в единстве всего человечества. И вот это тоже может для кого-то из вас показаться неожиданным. Слишком часто мы встречали охотников даже от имени христианства говорить о вере христианской лишь как об индивидуалистической вере, как о вере в индивидуальное, личное спасение, чего, конечно, принципиально недостаточно.
Бог способен человека восстановить и спасти и, повторяю, преобразить, а не просто преобразовать его. Вот тут еще одно полезное для нас различение: преобразить, а не просто преобразовать человека в полноте его существа, значит — и в духе, и в душе, и в теле. И тут христианство парадоксальнейшим образом говорит о духовном человеке, который должен быть воплощен. Развоплощение, спиритуализация ставятся Церковью под вопрос. Так вот, спасается весь человек. Христианство не говорит о спасении лишь души, поэтому не говорит о бессмертии души, о загробном мире. В прошлый раз, помните, я говорил вам о том, что христианство вообще не говорит нам ничего о загробном мире. Христианство говорит нам о жизни вечной, которая открывается сейчас и здесь. И если не открывается здесь и сейчас, то, тем более, не откроется ни за каким гробом. Человеку стоит об этом задуматься.
Человек не хочет быть лишь частью. Человек хочет быть приобщенным к полноте, к полноте Духа и Смысла. И здесь снова можно определить христианство как такую полноту, как полноту Духа и Смысла, потому что то и другое — от Бога. И поскольку то и другое — от Бога, нам так важно утверждать и ценность воплощения, и ценность преображения. Нам важно, чтобы мы утверждали не просто спасение души, но спасение человека именно в преображенном духе, в преображенной душе и в преображенном теле. Ведь простое наше тело, как говорится, Царства Божьего не наследует
, а вот преображенное — это вопрос другой. Оно принадлежит небесному человеку.
Христианство, таким образом, касается всего, и до всего есть дело христианину. Нет ни одной стороны жизни, до которой бы христианину не было дела. Иногда говорят: «Ну вот, коль ты христианин, то молись и молчи. Чего это ты высказываешься по поводу общественной там жизни, политической или культурной? Это не твое дело». Это неправда. Неправда. Повторяю, христианин как раз и получает ключи к разумению проблем, в том числе тех, в которых мы живем: и общественно-политических, и культурно-исторических, и национальных, и космических, если хотите. Значительно больше шансов быть успешным, скажем, ученым и деятелем культуры у того, кто имеет веру. Христианство — необыкновенно культурообразующая сила, и это доказано историей: столько произведений культуры, искусства было создано христианами, что этого не знает ни одна иная эпоха, ни одна другая вера. Однако христианство не сводится к этим вещам, хочу повторить еще раз. Как бы велики и значительны для нас ни были эти достижения культуры, науки — это вещи все же вторичны по отношению к Самому Богу, к личным, здесь даже точнее сказать — к личностным отношениям человека с Богом и с ближними.
Вы знаете, что все христианство может быть умещено в эту единую заповедь о любви — о любви к Богу и ближнему. И тот, кто исполнит такую заповедь, ни в чем другом не будет нуждаться. Если бы мы с вами могли так легко взять ее и исполнить, то, вообще говоря, больше ничего и не надо было бы. Не нужно было бы храмов, отдельных молитв, книг, постов, таинств, не нужно было бы Священного писания, писаний отцов, догматов, канонов, — ничего такого, все это было бы излишне. Но все это обретает свой смысл тогда, когда мы начинаем понимать, что нам чего-то не хватает, что мы, даже зная цель своей жизни, не достигаем ее, причем роковым образом.
Конечно, это сознание — о, если бы оно пришло к нам! — уже было бы неким духовным достижением. И, к сожалению, похвастаться им может далеко не каждый. Далеко не каждый знает ценность смирения и разрушительную силу гордыни. Ведь что греха таить, контркультура создала духовные двойники по отношению ко всем христианским понятиям. Все к нашему времени оказалось раздвоенным. И мы очень часто ловимся на эти «удочки». Нас на них ловили в прошлые десятилетия и, к сожалению, в целом, в большем количестве случаев, успешно. Но это продолжается. Помните эту пропаганду? Говорили о христианстве, что вот оно проповедует смирение, и под смирением почему-то подразумевали сервилизм — некое рабство или низкопоклонство. И думали, что это и есть смирение. Да ничего подобного, вообще ничего подобного! Всякий мало-мальски знающий христианин вам скажет, что смирение — действительно великая ценность христианской жизни, некая предпосылка ее. Смирение происходит от слова «мера» и слова «мир». Человек, знающий себе «меру» и не выпячивающийся, не раздувающий щеки и поэтому живущий в «мире» с собою и в связи с этим нередко с окружающими, — это смиренный человек. А вот низкопоклонство — это не смирение, это грех.
Нам также говорили, что христианство проповедует такое упрощение, что вот не случайно же сказано: Блаженны нищие духом
. И еще говорили нам, что нищета духовная — это некая духовная бедность, никчемность, и отпугивали людей от веры, от Церкви, от Евангелия, совершая такую подмену. Ведь теперь всякий знает, что нищета духовная отличается от духовной никчемности. Нищета духовная есть постоянная жажда духа, постоянное прошение у Бога духа. Именно это есть нищета духовная. Нищий не имеет и просит, потому что понимает, что не имеет и не может сам обрести. Нищета духовная — это некий путь освобождения от привязанностей мира сего, которые преследуют и гонят нас на каждом шагу, не дают нам возможности сделать даже то хорошее, чего мы хотим делать.
Или еще говорили про христианство нередко так: «Вот, в церкви говорят: подставь другую щеку. Что же в этом хорошего? Ведь это потворство злу». И многие, к сожалению, ловились и на это утверждение, на эту подмену. Неужели же Бог, Который зла не творит и Который хочет освобождения человека от всякого зла, будет призывать к такому потворству? Конечно же нет! «Подставить другую щеку» — это значит не отвечать злом на зло, то есть в ответ на агрессию зла не умножать в этом мире зло, а «побеждать зло добром» и любовью, включая совершенно другие механизмы. Вот это вещь достойнейшая, хотя и трудная. И мы все в тайниках своей души прекрасно знаем, что если меня ударили и я ударил в ответ, обязательно найдется мститель, который потом ответит и нам. Пусть даже мы воинствовали за правду, за справедливость. Таков закон этого мира. Но если мы, повторяю, в ответ на агрессию зла покажем силу, всепобеждающую силу добра и любви, если, конечно, мы будем в себе иметь эту силу, вот тогда уже прервется цепочка зла. Такой смысл имеют евангельские слова. И если бы не вырывали их из евангельского контекста, это знали бы все. Просто люди раньше не могли ничего проверить — им не давали собственно евангельский текст, а только искаженные, искаженно истолкованные отрывки.
Для нас это все имеет значение. Мне кажется, что все эти аргументы у многих остались без ответа до сих пор. Они где-то внутри сидят, ими отравлена наша душа. Когда говоришь с человеком, который не является человеком церковным, то вдруг чувствуешь, что хотя он вокруг и пускает целое облако всяких умных изречений, но в глубине его богопротивления лежат простые вещи вот такого рода, о которых я только что сказал, потому что человек действительно не хочет низкопоклонства, потворства злу, духовной никчемности, не хочет исключать себя из общества, социальных процессов, ответственности за весь этот мир. И когда ему толкуют христианство в обратном смысле, он, естественно, от такого христианства отталкивается, и его нужно не только понять, но и всячески в этом поддержать, сказав: «Вот ты как раз в этом твоем стремлении и есть христианин, даже если ты сам этого не знаешь».
Да, в нас сидит множество антирелигиозных предрассудков, антихристианских предрассудков и особенно — множество антицерковных предрассудков. Ну, это тоже понятно. Ведь когда боролись люди с Богом, то из этого априори ничего не могло выйти. Бог зла не творит. Вера в Бога или есть, или ее нет. Если она есть — она всегда ответит достаточно на всякую борьбу с Богом. Если веры нет — то нет. Но когда боролись с церковью, здесь все было сложнее. Ведь церковь — это в первую очередь люди, а где люди, там проблемы, там, простите, и грехи. И нет человека, как сказано в Библии, который жил бы и не согрешил
. Ни одного такого человека за всю историю не было, кроме Самого Христа. Он единственный — исключение из этого правила. Но на то Он и Христос. Так вот, против церкви бороться можно было бы и успешнее. И не обязательно надо было каждый раз так много придумывать для того, чтобы очернить церковь. Дело в том, что в Церкви, действительно, люди, и эти люди, действительно, все грешные. Другое дело, что грехи грехам рознь. Грехи неверующего общества и общества церковного неодинаковые. Впрочем, кому больше дано, с того больше и спрашивается. Если мы утверждаем, что Бог дает больше людям верующим, то мы должны поднять и требования к ним. И не должны говорить, что они лучше, потому что не делают того, того и того, что делают в мире сем. Пусть они и не делают, или делают меньше этого, это верно, но, повторяю, спрос с людей верующих другой. И кто окажется выше в конечном счете — этого мы не знаем. Это Бог знает, и Бог творит Свой суд, конечный суд.
И все же борьба против церкви была в какой-то степени успешной именно постольку, поскольку подрывалось доверие к ней, в принципе — к церкви как таковой. Люди как будто забывали, что церковь дала множество и множество святых, множество таких людей, которые были «солью земли» и «светом мира», хотя, вообще говоря, к этому призваны все христиане согласно евангельскому слову. Но не все христиане, увы, находятся на уровне своего призвания, и все мы много согрешаем
. Об этом надо сказать честно пред Богом, себе и пред людьми. Но тем не менее это нисколько не подрывает великого значения Церкви, если только Церковь мы поймем правильно. Не просто как человеческую институцию, не просто как систему учреждений, хороших или не очень хороших, старых или новых, просветительных школ, семинарий, академий, иконописных школ, певческих школ, семинарий для преподавателей духовных дисциплин; или монастырей, или приходов, епархий и т. д.
Учреждений в церкви множество, но Церковь ни в коем случае не сводима к этой системе учреждений, потому что все эти учреждения в конце концов есть учреждения земные, пусть и основанные верующими и заполняющиеся главным образом верующими людьми. Но учреждение, повторяю, работает как учреждение, и поэтому там всегда есть недостатки, там всегда есть к чему придраться. Всегда! Покопайтесь в любом церковном учреждении, и вы найдете в принципе такие же недостатки, как и в любом другом земном учреждении. Если бы Церковь сводилась только к этим земным учреждениям, то можно было бы и усомниться в том, что в Церковь надо верить. Мы могли бы признать полезность Церкви — это другой вопрос, это подобно тому, как мы признаем полезность тех или иных светских учреждений, которые хотя и не идеальны, но полезны. Можно потерпеть их недостатки, пытаясь исправлять их, предположим, или использовать, и все. Но Церковь — не просто учреждение, в Церкви есть нечто такое, чего нет больше нигде. Я сегодня уже чуть-чуть касался этого, говоря, что Церковь — это Божий мир, это вместилище Божьего Духа, красоты, правды, истины, света, любви, свободы — всего того, что мы называем Духом от Бога, что связываем непосредственно с Богом.
Таким образом, кроме внешних, каких-то организационных границ Церкви существуют границы Церкви мистические, ибо кто отмерит, где начинается любовь, а где она кончается в этом мире, где вера начинается, где кончается, где Божий свет светит, а где уже абсолютная тьма, ад кромешный. Умозрительно мы можем познавать эти вещи, но в жизни поставить жесткую границу мы не можем и не сможем никогда, пока существует этот мир. Церковь, таким образом, — то, что Владимир Соловьев назвал Богочеловечеством. И каждый человек, который дает возможность Богу жить в нем самом и вокруг него, входит в это Богочеловечество, иногда в противоречии с собственным определением. Человек сам может об этом не знать и так о себе не думать, он может совершенно не подозревать, что он — член Церкви. Конечно, лучше, когда человек не только подозревает это, но и кое-что об этом знает, тогда ему легче не выпасть, не потерять тот драгоценный дар, который он вольно или невольно, случайно или не случайно в жизни обретает, дар от Бога.
Очень непросто жить людям в современном мире, очень не просто. Очень непросто строить свою духовную жизнь каждому человеку, кем бы он ни был. И вот для того, чтобы не потерпеть здесь фиаско, нужно иметь какие-то руководящие принципы, будь то заповеди, будь то Священное писание или высказывания святых отцов, будь то аскетические средства молитвы, пост, будь то таинства, догматы, духовное руководство, постоянное общение с духовно близкими людьми и т. д. Вот то, что я сейчас сказал, на мой взгляд, касается самых важных вещей, которые может понять любой человек, даже тот, кто смотрит на христианство совершенно извне, правда, смотрит не предубежденно, ибо если человек смотрит предубежденно, то, конечно, он ничего не увидит. Но достаточно быть просто духовно и интеллектуально честным, прямым, взыскующим, и тогда эти важнейшие вещи, важнейшие для нас, для нашей совести, для нашей ежедневной жизни, — они открываются нам и начинают нас питать. То зернышко Божьего образа, Божьей силы, которое заронил Бог при нашем рождении, вдруг оживает, попадает на добрую почву, всходит и дает многий плод, плод, который уже никто унести и истребить не может, даже если человек потеряет что-то внешнее, потеряет даже эту физическую жизнь. Сила этой Богочеловеческой жизни сохранится, и сохранится не абстрактно, а совершенно конкретно в той форме тела, которую человек обретает здесь, на земле, правда, в форме, понятой не поверхностно.
Вот что, может быть, мне хотелось сейчас отчасти добавить к тому, о чем мы говорили на прошлой встрече, отчасти сказать заново, потому что очень многие люди сегодня пришли первый раз. Это то, что способно, на мой взгляд, волновать всякого современного человека, потому что каждый испытывает горечь неудач в своей жизни, каждый человек, к сожалению, испытывает на себе силу зла, силу греха своего и чужого, и зла своего и чужого. Каждый человек, к сожалению, должен думать о том, как сохранить невредимой ту икону Бога, которая в нем еще жива, даже если она очень искажена, извращена, запачкана, расколота, записана художником-варваром и т. д. Вот на этом я поставлю точку.
В прошлый раз после первого слова вы слышали целый ряд живых свидетельств людей, которые пришли к вере взрослыми. И мне кажется, что это было духовно удивительно едино и убедительно. Не во внешних словах человеческой мудрости
была эта убедительность, а именно в явлении духа и силы
. Ну, сегодня повторить то же самое мы не можем, потому что у нас есть что-то еще, о чем мы должны сказать, продолжая нашу встречу, начатую две недели назад. Поэтому я хотя и завершу сейчас свое слово, но, к сожалению, не имея далее возможности попросить пусть и малочисленных сегодня, но все-таки присутствующих верующих, братьев и сестер, чтобы они что-то сказали о христианстве в своей личной жизни. Впрочем, думаю, что большинство из вас здесь появились не случайно, вас ведь кто-то сюда привел, кто-то пригласил, коли мы не делаем никогда никаких объявлений (на протяжении десяти лет мы не дали ни одной рекламы таких «открытых» встреч). Значит, рядом с вами есть люди, которые и смогут это живое свидетельство вам составить. Но ответить на ваши вопросы мы и сегодня можем. Помните, у нас была очень интересная вторая часть нашей прошлой встречи, когда мы отвечали на вопросы. И сегодня, пожалуйста, мы можем это сделать, хотя должны будем немножко ограничиться здесь, покуда есть ограничение по времени нашей встречи, а нам в конце нужно будет немножко поговорить еще и о том, что же будет на следующей, третьей встрече, последней встрече цикла «открытых» встреч.
Вот уже первый вопрос, я на него отвечаю. Следующая встреча будет тоже через две недели, тоже в воскресенье, 16 февраля, тоже в 18 часов, но только не здесь, а уже в храме, в нашем храме, в котором мне выпала честь быть настоятелем. Я говорю об этом заранее на всякий случай, если кто-то вдруг захочет пораньше уйти, но тем не менее, захочет продолжить эти встречи, а может быть, пойти дальше, на оглашение, углубляясь и продвигаясь вперед и вверх по начатому пути. Пожалуйста, вы имеете такую возможность. Итак, еще раз повторяю: через две недели мы продолжим серию наших встреч.
А сейчас мы сделаем так. Покуда вы захотите задать какие-то вопросы, а мы какое-то время будем давать на них ответы, то я хотел бы повторить условие, которое, кажется, в прошлый раз уже звучало: давайте постараемся не вести бесплодных дискуссий на межконфессиональные темы, о том, что лучше — православие, или католичество, и т. д. Поскольку мы еще не говорим с вами всерьез о православии в деталях, в подробностях, а говорим в целом о христианстве, то для нас сейчас, конечно, христианство и православие — как бы просто синонимы. Когда мы говорим о христианстве, мы подразумеваем православие, а когда говорим о православии — имеется в виду христианство. Мы прекрасно понимаем, что здесь не все так просто, что, действительно, существуют разные христианские церкви, разные конфессии, деноминации и т. д. Но сегодня не хотелось бы на этом зацикливаться. Учтите это, пожалуйста, в своих записках, в своих вопросах.
Итак, если вы не будете возражать, сейчас мы ответим на ваши вопросы, чтобы они не оставались у вас без ответа. Может быть, то, что я говорил, вызвало у вас какую-то реакцию, которую нужно сразу прояснить, или, может быть, вы пришли с какими-то вопросами независимо от того, что я говорил, — пожалуйста. А потом, в конце, я кратко расскажу о том, что такое оглашение, катехизация для современных взрослых людей, крещеных и некрещеных, которая как раз и будет содержанием следующей ступени наших встреч, довольно длительных встреч, но уже в небольших группах, естественно, для того чтобы можно было с каждым человеком говорить индивидуально. В следующий раз мы сделаем такую разбивку по группам для тех, кто определился, кто хочет такого продвижения вперед и вверх, и одновременно вглубь. Тот же, кто думает, ищет и еще ничего не нашел, пусть продолжает этот благородный поиск, ибо в духовной жизни поиск — вещь действительно благороднейшая. Даже те, кто нашел, все равно должны понимать, что следует искать Бога дальше, а те, кто не нашел, должны думать об этом, и, может быть, они захотят прийти к нам еще через четыре месяца или каким-то другим образом этот свой поиск продолжить, это пожалуйста.
Ну вот, такова программа нашей сегодняшней встречи. Теперь подавайте ваши вопросы, а потом будет краткий разговор о катехизации. В следующий же, повторяю, будет уже последняя встреча в таком большом составе, таким огромным единым потоком, мы будем говорить о храме, о том, что такое храм, что как в нем называется и что там означает, о том, как себя вести в храме и т. д., а также о книгах , которые вам будут нужны во время оглашения. Ну, и в конце разделимся, как я уже сказал, на группы, для того чтобы можно было встречаться один раз в две недели уже в группах в удобное для вас время и продолжать катехизацию.
Вот, начали поступать ваши записки. Единственное, что я просил бы: если у вас есть желание обратиться не ко мне, а к кому-то другому из сидящих в президиуме или еще где-то в зале, пожалуйста, пишите об этом.
Вопрос: Меня очень интересует проблема свободы. Вы сказали сегодня, что Бог — это Любовь и Свобода. Но когда Бог создал первых людей, Он дал им эту свободу, но сказал, что с этого дерева — нельзя… Они попали под искушение, согрешили и тут же были сурово наказаны. Вот меня интересует вопрос продолжения свободы уже прихожанина и роль пастыря, который ведет стадо. Как говорит нам Евангелие, если одна овца из ста падает, то не идет ли он за этой одной, оставляя девяносто девять, и спасает ее, и не радуется ли, когда ее находит? Вот свобода с одной стороны — человек имеет право выбора делать все, что он хочет, но с другой стороны — ведь существуют, очевидно, жесткие правила, и пастырь в этом случае играет спасительную роль для прихожанина и помогает ему не оступаться и не делать, наверное, множество шагов и ошибок. Я так понимаю?
О. Георгий: Конечно, свобода свободе рознь. Есть свобода как полнота Духа Божьего, есть свобода как свобода воли, выбора и есть свобода как произвол. Для того, чтобы человек не впал в произвол, — а ведь человек не Бог, он может это сделать, — как раз и существуют ограничения. Но ограничения не внешние, а внутренние.
Итак, в этом мире должны быть рамки духовной жизни, ибо если мы их переходим, то теряем саму эту духовную жизнь. Благодать — это поток света, поток Духа. Но у этого потока есть берега, которые называются ответственностью. А если человек ответственность не берет на себя, то благодать растекается, и все пропадает. Где нет рамок, там нет ответственности. И священник, любой пастырь, должен, конечно, помнить о том, что надо вести людей к свободе, но пока они ее не обрели, нужны какие-то педагогические средства, и это нормально. Таких педагогических средств, конечно, много. Но педагогические средства — это временные средства, не уходящие в самую глубину, не являющиеся самоцелью.
Я вижу, тут уже накопилось довольно много записок с вопросами. Ну вот есть, например, такие…
Вопрос: Что такое и Кто такой Бог?
О. Георгий: Хороший вопрос. Думаю, что все уже понимают, что дать определение Богу невозможно. Нельзя вместить невместимого. Но дать какие-то указания, какие-то направления, как бы поставить указатели — можно. Вот туда пойдешь — Бога найдешь, а туда — не найдешь. В этом смысле, когда вы говорите: что есть Бог? это Личность? Да, Личность — от Бога. Бог есть Свет? Да. Христос говорит: «Я — свет миру». Дальше. Бог — это Нечто, пребывающее в нас? Да, но смотря все же что, ведь в нас пребывает много чего. Вот такое пояснение я бы на ваш вопрос как раз и дал. Будьте осторожнее. Определение Богу дать невозможно, повторяю. Можно дать лишь направление, дать его точно, правильно. Вот как компас, который действительно дает направление. Он не говорит, что где компас — там и север. Нет, он говорит: вот туда пойдешь — на север попадешь и т. п.
Вопрос: Моя сестра — адвентистка седьмого дня. Кроме суббот, адвентисты никакие праздники не празднуют. Бог освятил субботу, считают они, а православная вера неправильная, вы все сгорите. Так ли это?
О. Георгий. Вот видите, такое прекрасное объяснение адвентистской веры. Конечно, в таком народном варианте, я полагаю, потому что мне приходилось встречаться с адвентистами. И разные есть люди там, как и везде. Конечно, есть и различие между православием и адвентизмом. Поскольку мы сегодня договорились особых межконфессиональных дискуссий не вести, то я вам скажу только одно — насчет субботы. Суббота, по православному учению, не является будничным днем, это тоже день праздничный. И не было, вообще-то говоря, перенесения субботы на воскресенье. Просто субботний день, как это было еще в Ветхом Завете, — праздничный день, в честь сотворения мира, и воскресный день — тоже праздничный, потому что мы вспоминаем каждую неделю, каждую седмицу воскресшего Христа, празднуем как бы Пасху в первый день недели. Конечно, это празднование является для нас важнейшим, самым главным. Поэтому воскресенье — праздник больший, чем суббота. Но, к сожалению, то, что я сказал, адвентисты обычно не учитывают или просто этого не знают. Правда, очень часто, увы, не знают этого и православные.
Вопрос: Образ Божий имеет перевод — икона. «Образ» — «икона», да? А как переводится «подобие»?
О. Георгий: Не помню, как по-гречески будет «подобие». А вот что оно такое — вопрос другой. На этот вопрос тоже нужно как-то кратко ответить. Действительно, человек создан по образу и по подобию Божьему. Можно воспринимать образ и подобие как некие синонимы, будто то и другое — просто синонимический ряд. И если не разбираться в тонкостях, это будет правильно: и образ, и подобие — в данном случае синонимы. Но некоторые святые отцы толковали это место, различая образ и подобие как данность и заданность. Данность от Бога — то, что имеют все люди. Это образ. А вот то, к чему люди должны прийти, к Богоуподоблению, к некоему совершенству, к некой полноте жизни — это подобие. Вот, подумайте об этом: данность и заданность. Допустим, человек знает, что такое любовь, и это, конечно, в нем от образа Божьего, ибо любовь от Бога, и Бог есть Любовь. Но обрести полноту, чистоту, совершенство в любви — это задача Богоуподобления.
Вопрос: Какая разница между понятиями «православие и культура» и «православная культура»?
О. Георгий: Ну, разница очень большая. Православие, конечно, включает в себя и культуру, но православие больше. Православие живет Богом и говорит о Боге, и не только о вещах культурного значения. Плюс к этому у православия есть не только культура, есть и хозяйственная сторона, есть и более внешние какие-то области жизни. Так что в православии есть то, что над культурой, выше культуры, и есть то, что под культурой, ниже ее, что относится к цивилизации, скажем.
Вот здесь еще такая интересная записка…
Вопрос: Мой муж посещает храм Успения. Все знают, что он незрячий. На последней службе у него украли дубленку и шапку. И это в Божьем храме! Как это можно понять?
О. Георгий: Ну, очень просто. Дело в том, что храм Божий открыт для всех, как вы прекрасно знаете. И пользуются им, к сожалению, не только по назначению. Если бы все пользовались только по назначению, то это происшествие было бы просто невозможно. Но приходят специально, особенно в храмы, где много народу, вот как в том храме, о котором вы говорите, где очень много народу, где люди, к сожалению, бывают очень невнимательны, оставляют вещи без присмотра. Специально приходят и специально высматривают, чем можно было бы поживиться. Я много раз в храме об этом говорил, предупреждал прихожан. Все мы не можем закрыть двери храма. Конечно, в древней церкви так не было, потому что были общины. Ну, и я всех знаю, хотя у нас не одна тысяча прихожан, но я знаю всех, естественно, хотя бы в лицо. И когда появляется хоть один человек, так сказать, другого духа, я его вижу «за версту». Но я не могу бросить службу, понимаете, и бежать, и смотреть за ним, что он там делает. Для этого должны быть хозяйственные службы, и все должны за этим смотреть. Но мы, к сожалению, бываем часто невнимательны, и вот происходят такого рода печальные вещи, надо сказать, далеко не единичные. Я, помню, в одном монастыре был еще в начале 70-х годов, есть такой Псково-Печерский монастырь, на праздник Успения там собирались тысячи человек. И вот кончился праздник, мы выходим из монастыря, решили обойти вокруг него, и смотрим — целая куча чего-то лежит прямо около стен монастыря. Так вот это была куча пустых кошельков. Люди специально приезжают, так сказать, надеясь на расслабленность тех, кто приходит на праздник, и, как видите, все прекрасно рассчитывают. Люди, действительно, теряют и документы, и деньги, и все. Так что не нужно никогда и нигде терять голову. В христианстве есть место и здравому смыслу.
Вопрос: Является ли грехом работа в субботний день на садовом участке?
О. Георгий: Друзья мои, для того чтобы ответить на этот вопрос, надо сначала истолковать заповедь о субботе: Помни день субботний, чтобы святить его, шесть дней делай и сотвори в них все дела твои, день же седьмой — Господу Богу твоему
. Суббота в переводе с древнееврейского действительно означает «покой». И в Ветхом Завете всегда праздновались субботы, и сейчас в иудаизме празднуются, или вот у адвентистов, у некоторых христианских сект. Но важно, как это истолковать в христианском контексте, важно, как вы будете жить в остальные дни недели. Для христианина эта заповедь толкуется немножко по-новому. Но вот как раз о таких вещах, в частности, мы собираемся говорить на оглашении для того, чтобы вы правильно понимали те заповеди, о которых уже слышали и знаете. Часто их толкуют неверно, очень часто. И это жаль, потому что из этого делаются неверные выводы. Дело не в том, будете ли вы в субботу работать на участке или не будете, а в том, будете ли иметь время для Бога и для духовной работы или не будете. Ведь ни для кого не секрет, что есть много людей, которые говорят: «Я бы рад и ходить в церковь, и читать Библию, и молиться, и то, и се, но не могу, занят, у меня нет времени, я плохо себя чувствую, у меня дети или внуки, у меня жена, муж, больные родители, жизнь трудная, у меня работа, работаю с утра до ночи, устаю, у меня нет того, другого, третьего, я хочу, чтобы это все было». И нет предела такого рода аргументам. Итак, дело не в том, будете ли вы работать на своем садовом участке. Если вы закопаетесь, как кроты, на этом садовом участке, то ничего хорошего не будет. Это очевидно. Можно было это оправдать в те годы, когда люди, так сказать, питались только со своего огорода, чтобы не умереть с голоду, — это другое дело. Но сейчас это время прошло, в Москве во всяком случае, а поэтому уже, допустим, сказать, что у меня нет времени пойти в храм, нет времени помолиться, — это несерьезно, совсем несерьезно, потому что вы же находите время — я отвечаю тем, кто говорит, что у них нет времени на духовную жизнь, — для того, чтобы пообедать, причем каждый день. Представляете? И ничего, не жалуетесь почему-то. Отмените обеды или для начала — завтраки и ужины, если у вас нет времени. Мы привыкли, что потребности тела мы должны удовлетворять, потому что они скоро нам отомстят, тело нам отомстит, если мы будем его не уважать, а вот душу свою и сердце свое питать мы словно бы не должны, хотя отмщение тоже не заставит себя долго ждать.
Вопрос: Чем привлекает людей церковь Христа, и почему она так непримиримо относится к православию?
О. Георгий: Вот видите, мы никак не можем уйти от межконфессиональной полемики, хотя все же мне не хотелось бы тратить на это много времени, и думаю, вы прекрасно понимаете, почему. У нас еще нет хороших знаний, как говорится, о той «печке», от которой мы должны «танцевать». Ну все же… Да, действительно, очень часто последователи этой самой «церкви Христа» непримиримо относятся к православию. Да, людей там привлекает внешняя веселость, раскованность, всякие танцы, много разных кружков и очень активная общественная организация. Но в то же время она — достаточно фанатичная, потому что ее члены считают, что только они единственные, так сказать, правы, все остальные — нет. Правда, так, наверное, в какой-то степени считают все, но важно не это, а то, как относятся к остальным, т. е. способны ли диалогизировать с другими или неспособны. Вот здесь разница. Нормальный православный человек — конечно, открытый человек, диалогичный человек, иначе он сам полусектант.
Вопрос: Что означает «стяжать Дух»?
О. Георгий: Обрести Дух — это значит стать вместилищем Духа. К слову говоря, мы должны сегодня говорить об оглашении и, может быть, сейчас как раз хороший повод сказать об этом два слова. В Евангелии сказано: Не вливают нового вина в мехи ветхие
, и вот, сделать из себя «новые мехи», обновить «мехи» — это наша задача, в частности, задача оглашения. А «новое вино» влить — это дело Божие. Это «новое вино» и есть Дух. Так что «стяжать Дух» — это прежде всего создать в себе возможность для приятия Духа, его сохранности и, так сказать, умножения.
Вопрос: Почему отпускаются грехи даже убийцам, если они раскаялись? Ведь они совершили смертный грех.
О. Георгий.:Этот вопрос, знаете, немножко непонятный. За такой смертный грех, как убийство, даже если это не совсем в обычном смысле убийство, а невольное убийство, или, скажем, аборт, по церковным правилам положено отлучение от церкви, ну, лет на десять. Конечно, в последние века такими канонами никто не пользуется, хотя официально их никто и не отменял. Сейчас жизнь такая трудная, что если начать на десять лет отлучать от церкви хотя бы всех тех, кто сделал аборт, а наша страна занимает устойчивое первое место в мире в этой области, по этому греху, то храмы просто опустеют. Понимаете, это невозможное дело, и самое главное, что толку не будет никакого, потому что все в нашей жизни не так однозначно и просто.
Относительно же того, о чем вы пишете, здесь нужно знать конкретику. Я, например, никогда бы не сделал так, чтобы сразу отпустить этот грех. Пришел человек, покаялся в убийстве, а такие случаи в моей жизни были, когда приходили и каялись в убийстве люди, и не только в абортах, это само собой, а в таких вот сознательных убийствах человека человеком. Ну, конечно, я никогда не отпускал грех просто так, без епитимьи, без испытательного срока и т. д.
Вопрос: Почему хотят Николая II причислить к лику святых? Ведь он совершил много грехов, по его вине погибло много людей.
О. Георгий: Я лично не сторонник этой канонизации, поэтому мне трудно отвечать на ваш вопрос. Я считаю, что не надо его, как и всю императорскую семью, поносить, так как они погибли тяжелой смертью, жестокой смертью, но и канонизировать их не надо. Надо сделать так, как очень мудро было сделано в церкви в последние годы: отдать этот вопрос на решение каждого человека. Кто хочет почитать его святым — ради Бога, почитайте, кто не хочет — не почитайте, но не делать общецерковного почитания и поминовения. На мой взгляд, так было бы правильнее, потому что это два слишком непримиримых лагеря — почитателей и непочитателей.
Вопрос: В Библии написано, что Христос, предвидя общие тенденции развития событий в жизни человечества, предупреждал о том, что поклоняться будем в Духе, храмы будут разрушены. Не противоречит ли это попытке вернуть людей в церковь?
О. Георгий: Ну, здесь полное недоразумение. Храм христианский нисколько не противоречит поклонению Богу в Духе и Истине, как об этом говорится в Евангелии от Иоанна, в беседе Христа с самарянкой. Это было, есть и будет. Не в одном каком-то месте, не только в Иерусалиме люди будут поклоняться Богу, но везде, в любом месте. Действительно, молиться Богу, поклоняться Богу можно в любом месте и в любое время. И конечно, это надо делать в Духе и Истине, а не просто живя под законом. Смысл этих слов именно таков. Церковь — это не просто храмы, как я сегодня уже говорил. Храмы — это дома молитвы, молитвенные дома, где собирается община. В прямом смысле Церковь — это люди, которые собираются, а не дом. А уже по собранию людей, по собранию Церкви и дом молитвы называется церковью. Эти вещи обязательно надо уметь различать. Конечно, надо поклоняться Богу в Духе и Истине. Бог есть Дух, и таковых поклонников ищет Себе
, — сказано в Писании. Поклонение Богу в Духе и Истине — именно это и есть христианство. Здесь вопрос, повторяю, не во внешнем и даже не в храмах.
Вопрос: Что такое риск общения в Церкви?
О. Георгий: Дело в том, что любое общение есть риск, любое проникновение вглубь, любая открытость ближнему есть риск, потому что любой ближний может вас обмануть, подвести, предать, в конце концов. Бог не предает и не подводит. Общение с Богом — риск лишь постольку, поскольку мы, несовершенные, встречаемся с Совершенным. Но по отношению к людям возникает еще одна проблема: мы, хотя и не совершенны, но можем быть верными, а кто-то может оказаться и предателем, духовным прелюбодеем. В этом смысле любое общение — риск. Открыться ближнему, полюбить ближнего — это всегда риск. Я думаю, вы меня понимаете.
Вопрос: Каким образом должен совершаться обряд похорон? Должно ли быть сохранено тело человека после смерти? Для чего в обществе придумана кремация? Допустимо ли это?
О. Георгий: Ну, здесь есть просто традиции. На самом деле это не имеет значения. В русской традиции не принято кремировать, принято хоронить в земле. Но те, кто кремирует, греха никакого не совершают.
Вопрос: Скажите пожалуйста, важно ли, чтобы в субботу и воскресенье было время помолиться? А если на даче нет храма, если дача находится далеко? И совсем ли нельзя в воскресенье работать по дому, например, стирать или мыться?
О. Георгий: Это тоже, конечно, вопрос немножко из области курьезов. Проблемы дачи — естественно, трудные проблемы. Но я подозреваю, что сейчас в Московской области столько храмов, что куда ни пойди — везде действующие храмы. И всякий, кто ищет возможность молиться в храме, ее найдет. Если нужно немножко куда-то проехать, он проедет и сделает это, даже если он с детьми, даже если он действительно очень обременен. Кроме всего прочего, можно молиться и дома, есть соответствующие чинопоследования, не просто читать какие-то простейшие молитвы, но служить вечерню или, скажем, утреню. Нельзя дома только слушать литургию, нельзя причащаться. Относительно суббот и воскресений, как вы здесь пишете, все будет разъяснено потом на оглашении. Вы легко поймете, что здесь нет безвыходных положений. И это главное в моем ответе, какие бы ни были ваши частные обстоятельства.
Вопрос: Со мной произошел такой случай: я пришла освятить свой серебряный крестик. И вот когда уже можно было взять его, крестика не оказалось. Кто-то другой его взял. Как объяснить такой поступок? Ведь разве можно в храме Божьем взять такую святыню, как чужой крест?
О. Георгий: Здесь я должен был бы повторить то, что уже говорил относительно оставленных вещей, ибо здесь ничего нового нет, я ничего прибавить не могу.
Вопрос: Как Вы относитесь к целительству?
О. Георгий: Как я отношусь к целительству? Что подразумевается под целительством? Христос исцелял людей. И к этому я отношусь, честно сказать, очень хорошо. Человеку быть целостным, исцеленным — всегда хорошо. Просто люди чаще всего понимают это чисто, как говорится, материально, по плоти, чисто телесно. Вот это уже не очень хорошо, потому что нужно знать, что исцеление чисто телесное временно: пройдет немного времени — и все вернется, может быть, и в худшей форме. Поэтому начинать нужно все-таки с главного — духа и души.
Вопрос: Является ли грехом увлечение астрологией?
О. Георгий: Насчет Вашего увлечения я сказать ничего не могу, надо посмотреть, какое это увлечение. Если Вы занимаетесь одной астрологией и больше ничем в жизни, то, конечно, это небольшая радость. Сама по себе астрология — вещь двусмысленная, там есть вещи серьезные, глубокие, есть и вещи просто совсем на уровне суеверия. К сожалению, это все очень смешано. А то, что мы получаем как астрологическую информацию в наших газетах или по телевидению, — это часто просто шарлатанство. Просто затуманивание мозгов для легковерной публики. Ну, а вообще астрология — дело значительно более серьезное, но христианам ненужное. Есть и магия, допустим, есть ведь, конечно, и черненькая, и беленькая, всякая магия есть, но все же христианам это тоже не нужно. Это то, что не входит в жизнь христиан. Христианин может почувствовать себя свободным от давления звезд. Не то, что совсем не будет никакого их влияния на нас, но вот порабощения им не будет. Поэтому астрология теряет всякую свою практическую значимость в церкви.
Вопрос: Что значит «родиться свыше»?
О. Георгий: Значит стать личностью, стать христианином в том смысле, в каком мы сегодня говорили. Человек христианином не рождается, личностью не рождается, а становится, если личность, конечно, отличается для нас от индивидуальности. Получить какую-то особую связь с Богом, находиться в уникальном единстве с Богом — вот это, конечно, и значит быть личностью.
Вопрос: В 1996 г., 6 и 31 января и 1 февраля, перед началом важных деловых встреч, я получала сообщения о смерти лиц мужского пола. Что это означает? То, что все эти дела могут не состояться?
О. Георгий: Ой, знаете, я все-таки не астролог, и не гадатель на кофейной гуще, поэтому не могу отвечать на вопросы о том, какие Вы получали откровения и что это может означать в Вашей жизни. Я думаю, честно Вам скажу, что нужно отнестись к такого рода откровению так, как люди относятся к искушению, т. е. отринуть это как неподлинное, как вещи неподлинные. Я, конечно, имею в виду только Ваш конкретный случай, Вашу записку.
Вопрос: Можно ли ходить на службу в разные храмы или нужно посещать только один?
О. Георгий: Храм — это дом. У каждого человека есть свой дом, да? Но человек ведь бывает не только у себя дома, он бывает и в других домах, но при этом не забывает про свой дом и очень хорошо знает, где его дом. Если у него нет своего дома совсем, то ему тяжело живется. То же самое — с храмом, духовным домом.
Вопрос: Почему в православном храме люди стоят, а не сидят?
О. Георгий: Иногда и сидят. Вообще говоря, во всех храмах есть скамейки, стулья или еще что-то. На Западе православные храмы вообще целиком ими заставлены, как в католических храмах. У нас же только по периметру. Но есть бесспорная тенденция увеличивать количество скамеек, стульев, учитывая немощи наших современников, особенно молодежи и интеллигенции (смех в зале).
Вопрос: Недавно по телевидению показывали православный храм в Африке, там люди сидели.
О. Георгий: Это, видимо, пояснение к первой части предыдущего вопроса — сидеть или стоять во время молитвы. Я, в принципе, уже все сказал. Я считаю, что действительно надо учитывать немощи современных людей. Пусть лучше сидят, чем что-то в это время делают вне храма, не то, что надо.
Вопрос: Расскажите об истории Московской Патриархии. Кто ее основатель?
О. Георгий: Ничего себе! Ну, я полагаю, что Московская патриархия была организована как система учреждений при Патриархе. Вот единственное, что всем может быть интересно узнать: Московская Патриархия и Московский Патриархат — это не одно и то же. Патриархат — это вся Русская православная церковь, возглавляемая патриархом. А Патриархия — это система, грубо говоря, контор, учреждений, всяких отделов, канцелярий, полезных для работы, для того, чтобы осуществлять управление церковью. Вот и все. Кто основал Московскую патриархию? Бог знает, кто ее основал.
Вопрос: Признаются ли некоторые книги Ветхого завета, в частности, Иисуса, сына Сирахова, Католической церковью? Признаются ли эти книги Православной церковью?
О. Георгий: Эти книги в составе Ветхого завета называются «неканоническими» или «второканоническими», и они отличаются от канонических книг в Православной церкви. В Католической же церкви они не отличаются от канонических книг, а в Протестантизме эти книги вовсе убраны, что, конечно, нехорошо, что стали признавать и сами протестанты. Различия есть. Различия в том, что неканонические книги Ветхого Завета не являются источниками веры в отличие от канонических.
Вопрос: Я хочу купить полную Библию. Какое издание Вы порекомендовали бы? Если возможно, подскажите, где купить.
О. Георгий: Если вам не трудно, приходите на следующую встречу, и все такого рода вопросы будут разрешены. Я буду говорить в том числе и о Библии, и о тех переводах, которые есть, какие из них хорошие, какие плохие, какие издания и где можно приобрести. Все это важные вопросы. Но в следующий раз я все и скажу, и покажу. Это специальный пункт нашей программы на следующей встрече.
Вопрос: Можно ли совмещать медитацию с оглашением, если нет, то почему?
О. Георгий: Ну, смотря что вы под медитацией подразумеваете. Понимаете, все-таки каждое слово имеет очень много разных значений. Медитация, вообще-то говоря, дословно означает «размышление». Я бы совсем не хотел, чтобы вы лишились дара размышления. Тем более в период оглашения. По-видимому, под медитацией вы явно подразумеваете какую-то методику, только надо знать, какую. Их много — всякие трансцендентальные медитации, и то, и се, и пятое, и десятое. Поскольку вы не написали об этом, мне очень трудно ответить, что с чем можно совмещать, а что нельзя. Вообще, это личный вопрос, подойдите, и об этом можно будет поговорить.
Вопрос: Ищи жены, не ищи жены, ищи развода, не ищи развода — все в воле Божьей. Такие и подобные советы, заповеди разные, не приводят ли они к нерешительности, к неумению сделать выбор в конкретный момент жизни, не рождают ли бессилие? Ведь все в воле Божьей.
О. Георгий: Бессилие понимается как безучастие? Нет, друзья мои, совсем по-другому это надо понимать. Конечно же, никакое бессилие, никакую нерешительность никогда приветствовать нельзя. Просто каждый должен знать свой путь. И надо понимать, что у разных людей эти пути могут быть разными, не надо всех стричь, как говорится, под одну гребенку, в том числе и когда речь идет об устройстве своей личной, семейной и прочей жизни.
Мы постараемся успеть ответить на все вопросы, хотя время у нас очень бежит, осталось не так много.
Вопрос: Какими Вы видите своих прихожан, чтобы Вы были хотя бы частично удовлетворены?
О. Георгий (смеется): Просто хорошими христианами, людьми с большой буквы. Больше ничего не хотел бы видеть. Чтобы они были настоящей Церковью, с большой буквы, служителями Духа, а не буквы, чтобы жили в полноте Любви и Свободы. Наверное, это для каждого христианина высшая цель.
Вопрос: Расскажите о десятине.
О. Георгий: Я не знаю, что здесь подразумевается, но есть такое ветхозаветное правило, по которому человек должен отдавать Богу десятину. В Ветхом Завете это означало — на храм, в наше время это означает разные вещи, если вообще есть десятина. А в Православии это не очень принято, хотя и встречаются такие случаи, когда люди соединяются в какие-то братства и отдают по 10% своих доходов на духовные цели. Но это дело свободное, никто к этому не может, так сказать, принуждать. Вообще же десятина — дело полезное, потому что в наше время есть очень большая нужда во взаимопомощи. Умирает ли кто-нибудь, заболеет ли, радость ли у кого. К сожалению, очень часто случается так, что всерьез отмечать такие события не удается просто потому, что не хватает денег. Но люди должны друг другу помогать. Вот и все.
Вопрос: Расскажите, пожалуйста, о постах, только с позиций питания.
О. Георгий: Пост только с позиций питания — простите, это не пост, это диета. (Смех в зале.)
Вопрос: Почему нельзя пить воду, чай перед причастием?
О. Георгий: Дело в том, что существуют определенные правила. Причастие — великая святыня, и оно требует подготовки. Причащение требует подготовки, служение требует подготовки. И эта строгая подготовка требует с полуночи не есть, не пить. Строгий пост. Обычно он не очень тяжелый для людей, потому что с полуночи человек не ест, не пьет в общем-то вполне естественно, а утром он идет на литургию и причащается. Но у некоторых, особенно у маленьких детей или людей больных, это может вызвать проблемы. Но они вполне разрешимы, это уже дело духовника, тут надо с конкретными проблемами приходить к конкретному духовнику и разрешать их.
Друзья мои, здесь есть несколько больших записок, но у меня впечатление, что вопросы в них несколько индивидуальны. Я с удовольствием поговорю лично с авторами этих записок в несколько страниц. Просто немножечко жаль общего времени, потому что это, в общем-то, не то, что является как бы центром наших с вами интересов, хотя сами по себе вопросы интересные, но немножечко научные что ли. Тут и о взаимоотношениях с мусульманством, и еще что-то. Но давайте пойдем дальше, в пределах нашей общей, на сегодня, темы.
Вопрос: Насколько христианство допускает исследование основ религии, в частности Священного писания, методами науки?
О. Георгий: Допускает, нормально допускает, считает, что наука только помогает уяснить смысл и дух Писания, хотя, конечно, наука сама по себе не может быть носителем этого духа и смысла. Но она помогает раскрыть подлинное содержание Писания, поэтому мы очень приветствуем исследования такого рода, и тот, кто боится их, — просто неразумный человек.
Вопрос: Есть ли жизнь после смерти? Как понимать слова Евангелия о том, что человек из праха пришел и в прах уйдет?
О. Георгий: А так и понимать, что тело человека — это прах, это земля, это материя. Тело состоит, в физико-химическом смысле, из этого праха, ну и возвращается, разлагается, возвращается в прах, в землю. Есть ли жизнь после смерти? Конечно, есть, только смотря какая смерть имеется в виду. В Библии различаются разные смерти: есть первая смерть, и вторая… Вы не уточнили, поэтому не совсем понятно.
Вопрос: Как относиться к целителям, показываемым по телевидению, которые работают с иконами, с молитвами? Дал ли им Бог этот дар, заслужили ли они его, как наши святые, и за что?
О. Георгий: Знаете, я как-то всерьез с трудом могу относиться к целителям, выступающим по телевидению. Мне кажется, что достаточно об этом уже было написано и сказано со времен Кашпировского и Чумака, и повторять это мне не хотелось бы, честно вам скажу. Думаю, что очень просто найти ответы не сейчас и не здесь. Последний вопрос — о дарах — более важен. Заслужили ли они эти дары, как наши святые? Дары не заслуживаются, они даются даром, иначе это не дары. Вот это важно подчеркнуть. Если Бог дает Свои дары, то не по заслугам. Святые имели многие дары, и имеют многие дары Духа, но тоже не по заслугам. И другое дело, что, имея эти дары, они имеют и большие заслуги. Вообще, на самом деле, по Евангелию, каждый получает дары, таланты по своим силам. Так что старайтесь иметь больше сил в жизни, и больше будет у вас даров.
Вопрос: Как церковь относится к проблеме НЛО? По Серафиму Роузу, это обман, миражи. Может быть, это проделки демонических сил?
О. Георгий: Знаете, все значительно сложнее, чем у Серафима Роуза. Хотя глава об НЛО у Серафима Роуза довольно интересная и написана на основе многих конкретных материалов, но все равно его взгляд очень односторонний. НЛО — это, скорее, некая манифестация из ноосферы. А вот как это происходит, этого пока точно никто не знает.
Вопрос: Мне страшно читать Библию, все угрозы наказания кажутся относящимися ко мне. В чем здесь дело? (Смех в зале.)
О. Георгий: Ну знаете, все-таки не стоит быть столь запуганным. Читайте Библию свободнее, спокойнее. Угрозы имеют предупредительный смысл, они предупреждают: не ходи куда не надо, тогда ничего плохого с тобой не случится, вот и все.
Вопрос: Я хочу пройти катехизацию в Огласительном училище, но не смогу придти на третью встречу. Как быть?
О. Георгий: Очень просто. Если Вы вдруг по каким-то причинам 16 февраля не сможете прийти, то после сегодняшней встречи подойдите к Владимиру Ивановичу Якунцеву, исполнительному директору нашего Огласительного училища, и он Вам подскажет, как найти ту группу, которая Вас будет устраивать, или даст Вам телефон, это первое. И второе, чтобы содержание третьей встречи не прошло мимо, Вы можете познакомиться с материалами подобных встреч. Они были опубликованы в журнале «Православная община». Номера Вам тоже подскажет Владимир Иванович. Журнал продается в нашем храме. Я видел «Православную общину» и здесь, но эти ли номера, не могу сказать. В общем, Вы можете прочитать этот материал и таким образом хотя бы отчасти восполнить пробел.
Вопрос: Я хочу пройти оглашение, а затем креститься. Как поступить с моей шестилетней дочерью, которая тоже хочет креститься? Нужно ли ребенку в шесть лет проходить оглашение?
О. Георгий: Взрослому человеку, согласно и здравому смыслу, и Евангелию, и канонам, конечно, надо проходить оглашение, если он хочет креститься или хочет начать причащаться. Это естественно. Оглашение по канонам должно длиться два года или три года, хотя в наше время, к сожалению, невозможно так длительно оглашать людей. Это было бы прекрасно, но для этого у нас нет возможностей и сил. Поэтому оглашение, конечно, идет более сокращенным порядком, но с учетом того, что мы все-таки живем в XX веке, а не в IV. Значит, что-то вы можете и сами делать, и читать Писание и какие-то другие книги, и молиться. Многое можете делать Вы сами. Поэтому, конечно, пока сами оглашайтесь, а когда будете готовить к крещению свою дочь, то не забудьте, что ее тоже надо будет оглашать. Естественно, не как взрослого человека, а в соответствии с ее развитием. Человек должен готовиться к крещению, начиная с трехлетнего возраста. Он должен уметь молиться, пусть просто, своими словами, он должен хоть чуточку понимать, что он верующий, что он отвечает пред Богом, что он живет по совести. Это самое важное. И это вполне возможно пояснить шестилетнему ребенку. Так что, слава Богу, что у Вас есть такое желание крещения, но только подойдите к нему серьезно — и не спешите слишком, и не тяните слишком. Оглашение — это такое время, которое нужно, чтобы не спешить и не тянуть время приуготовления ко Крещению.
Вопрос: Ваш храм называют «обновленческим». Так ли это?
О. Георгий: Нет, не так, конечно. Дело в том, что обновленчество — это движение, которое было спровоцировано ГПУ в начале 20-х годов для того, чтобы разрушать церковь изнутри. И это движение просто эксплуатировало какие-то «носящиеся в воздухе» в то время идеи обновления церкви, какого-то ее внутреннего оживления, для того, чтобы в угоду советской власти разрушить церковь. Это всем известно и должно быть понятно, что мы не имеем никакого отношения к такому обновленчеству. То, что мы считаем, что что-то в церкви должно быть обновлено, — естественно. По-моему, так считают все нормальные люди, да и вообще святые отцы говорили: «Ecclesia semper reformanda» — «Церковь всегда обновляется». Если Церковь не обновляется, то это не живой организм, не Тело Христово, а я не знаю, что — вот как реликт, музей, т. е. то, против чего я уже поднимал свой голос.
Ну вот, у меня есть еще только одна записка на двух больших листах. Думаю, что здесь тоже имеет смысл, так же как с мусульманскими делами, поговорить лично. Иначе это очень задержало бы всех присутствующих. Больше записок нет, у нас осталось до конца уже меньше получаса, и поэтому, может быть, я еще немножечко расскажу вам об оглашении. Тем более, что, как видите, в конце в ваших записках уже появились соответствующие слова, соответствующие понятия. И в общем-то я к этому вольно или невольно уже перешел, отвечая на вопросы, сказав, что и по Евангелию, и по канонам, и по здравому смыслу всякий современный человек, тем более человек, который живет так трудно в столь противоречивом мире, должен как-то приложить усилия к тому, чтобы различить в себе то, что хорошо, и то, что нехорошо, и в дальнейшем все дурное, греховное и злое отстранить от себя. Оглашение — это как раз то, что называется целостным и последовательным научением основам христианской веры и жизни. И это действительно есть некое «последовательное научение». Что не значит — «обучение». Тут есть некоторая разница. Обучение — это передача информации, а катехизация — это не школа, это не просто передача информации, хотя, конечно, этот момент тоже присутствует, но все-таки на втором месте. Катехизация — это в первую очередь именно помощь каждому человеку в его самостоятельном духовном самоопределении, помощь для того, чтобы человек встал на тот путь, который он сам избрал. Это именно братская взаимопомощь людей, которые в церкви, может быть, являются более опытными, старшими. Но человек должен все-таки все делать сам: он должен найти Бога, познать свою веру и построить свою жизнь в соответствии с этой верой. Здесь ждет всех вас, всех тех, кто желает пройти оглашение, много неожиданностей, много вещей, которые вас поразят, удивят, потому что христианство окажется для вас просто terra incognita, и почти все ваши расхожие представления о нем потребуют по меньшей мере корректировки, а то и замены более глубокими, серьезными и правильными.
Оглашение длится в разных случаях по-разному, но в среднем, нормальном случае — где-то около года. В нашем Огласительном училище группы, которые могут быть от 10–15 до 20 человек, обычно на первом этапе встречаются один раз в две недели. Встреча идет около трех часов. И это, в общем-то, посильно для всех, это возможно для всех. Время определяется вами самими. В следующий раз, через две недели, мы как раз это и сделаем. Кто-то вечером сможет встречаться, кто-то утром. Если соберется группа утренняя, а такие группы бывают, это пожалуйста, в любой день, когда вам удобно. Мы будем определять это именно по вашим возможностям, а не по своему расписанию, сделанному заранее. Многое вам придется делать и самостоятельно, потому что, повторяю, все возможности у вас есть. Просто ждать следующей встречи, конечно, не надо, а надо будет что-то делать самим. Что? Об этом мы поговорим позже, но заранее скажу, что это будет касаться прежде всего четырех главных направлений. Надо будет научиться молиться — самому и в храме. И надо будет человеку узнать путь Христов, т. е. читать первые три Евангелия, и исправлять свою жизнь, желая жить по совести. Это жизнь все-таки не по шаблону. Я хотел бы это подчеркнуть — нам надо будет жить не по какому-то заранее данному идеализированному, какому-то сусальному образу. Это будет жизнь живая, многообразная, полноценная, но не шаблонная, не формальная, не подавленная какими-то извне данными правилами, впрочем, это не значит, что человек может злоупотреблять этой свободой и, так сказать, переходить известные границы. Границы эти тоже нужно будет как-то ощутить, о них надо будет говорить — что это и как, в наше время тем более. Жить по совести нам тоже поможет Священное писание, особенно Ветхий завет, где много говорится именно о заповедях, о Законе Божьем.
Мы могли бы еще рекомендовать оглашаемым чаще ходить в храм. Это очень важно, потому что современный человек, может быть, наибольшие трудности испытывает в том, что касается храма, особенно вначале. Его там раздражает все, чаще всего и люди, которые ему кажутся лишними, и то, что нет скамеек, или ему не достается свободного места, и то, что он ничего не понимает в храме и т. д. И все это очень серьезные вещи. Мы будем об этом говорить, о том, как справляться с такого рода трудностями. В нашем храме, так как у нас уже на протяжении многих лет многие сотни оглашаемых проходили и проходят оглашение, мы, понятно, что-то делаем для того, чтобы пойти навстречу оглашаемым. В частности, мы, по благословению Патриарха, читаем Священное писание вначале по-славянски, потом по-русски, и после чтения Писания всегда звучит проповедь, то есть пояснение, в результате которого человек включается в смысл и дух происходящего, а также читаются молитвы на языке, хотя и традиционном, но более понятном, так что человек может понимать их даже на слух, не имея перед глазами текста. Это тоже очень важно. Мы не против того, чтобы люди пользовались книжечками во время богослужения или как-то подпевали и т. д. — пожалуйста, это все тоже не возбраняется.
Ну, что еще? Какие книги читать — я расскажу в следующий раз. Наверное, в общем-то я сказал все самое главное, а подробностей вы сейчас все равно не запомните. Я буду говорить подробнее в следующий раз, мы вернемся к этому и продолжим наш разговор.
Ну, вот и все. С Богом! Всего вам самого доброго. До следующей встречи.
