Доклады
Выступление на конференции «Единство Церкви»
Отцы и братья! Я очень рад тому, что это первая конференция такого рода, где будет представлено много взглядов, и эти взгляды — очень разные. Конечно, в конце концов будет и отражение ее церковного сознания, поскольку это первая попытка «диалога в любви», а значит, без агрессии, без обличений, без обид, без натяжек. И это, на мой взгляд, очень важно.
В нашей церкви, действительно, стоит очень много проблем. И эти проблемы пока мы не имели возможности обсудить церковно, вместе, чтобы и иерархия, и священство, и народ Божий могли высказаться, не боясь репрессий, не оглядываясь назад. Поэтому, думаю, тот верный тон, который был задан предыдущими докладчиками, нужно всячески сохранять. Я даже думаю, что тот доклад, который я готовил, больше богословский, теоретический, возможно, кому-то мог бы показаться острым, и поэтому сегодня делать его не следует. Я просто упомяну несколько моментов, относящихся к той тематике, которую мы здесь, согласно программе, обсуждаем.
Действительно, в нашей церкви существует много проблем: националистические ли проблемы, которые тоже, конечно, связаны с проблемами сектантского сознания, собственные ли какие-то сектантские тенденции в связи с недоверием церковным центрам, которое, понятно, воспитывалось и углублялось в период советской власти, или проблемы, связанные с восстановлением традиций нашей церкви, потому что мы прекрасно знаем, как эти традиции часто сознательно умалялись той же властью. И к тому же на протяжении многих веков, последних веков нашей истории, очень серьезно звучал голос самой церкви, говорившей о том, что внешние и внутренние формы ее жизни должны соответствовать друг другу, что для этого необходимо очень многое сделать, что для этого нужно большое напряжение духовной жизни. Конечно, нам, живущим в условиях всеобъемлющего кризиса, совершенно ясно, что мы должны быть очень внимательны, осторожны друг с другом, мы должны быть смиренными и, конечно, дерзновенными, ибо без дерзновения нет и смирения, как и наоборот, без смирения нет дерзновения. Нас не удивляет, что все мы сейчас пытаемся как-то выверять церковным сознанием свои действия, выверять их и Словом Божиим, и святоотеческим преданием, и реалиями нашей жизни, устраняя все псевдоморфозы, все, что не подлинно в ней. Понятно, что здесь даже основные понятия богословия вызывают вопросы, наряду с понятиями, связанными с практической стороной церковной жизни.
Нередко можно слышать, как одни утверждают необходимость возрождения в церкви, другие, наоборот, говорят: ну, разве может быть возрождение в Церкви? Ведь Церковь всегда неизменна, Церковь свята, едина, непорочна как Невеста Божия. Одни говорят о необходимости реформ, другие говорят: да нет, это слишком нецерковный путь, потому что у нас уже были обновленцы, были реформы патриарха Никона, на Западе были реформаторы и II Ватикан. И все это исторические прецеденты, которые заставляют нас быть осторожными и даже отрицать саму необходимость каких бы то ни было реформ в церкви.
Все понятия, которыми мы пользуемся, могут быть поставлены под сомнение, потому что изменился контекст жизни, и соборный разум Церкви сейчас продолжает свою работу, чтобы найти общий язык, чтобы мы одни и те же вещи называли или одними именами, или хотя бы понимали, что мы говорим об одном и том же, употребляя разные слова.
Вообще же вопрос о традициях и обновлении церкви — вопрос сложнейший. Но нам, как людям, принадлежащим к Новому Завету, к Новозаветной Церкви, нельзя забывать о том, что говорит апостол Павел: Ныне, умерши для закона, которым были связаны, мы освободились от него, чтобы нам служить Богу в обновлении духа, а не по ветхой букве
Рим 7:6,5 Апостол Павел призывает нас отложить прежний образ жизни ветхого человека, истлевающего в обольстительных похотях, а обновиться духом ума нашего и облечься в нового человека, созданного по Богу, в праведности и святости истины. Посему, — продолжает апостол, — отвергнув ложь, говорите истину каждый ближнему своему, потому что мы члены друг другу. …Всякое раздражение и ярость, и гнев, и крик, и злоречие со всякою злобою да будут удалены от вас; но будьте друг ко другу добры, сострадательны, прощайте друг друга, как и Бог во Христе простил вас
Еф 4:22 – 25,31,32
Мне кажется, что еще очень плодотворно для решения всех реальных внутрицерковных проблем всерьез обратиться к тому наследию, которое нам дает русское богословие, русская церковная наука XX века, потому что многие и многие из представителей этого пласта церковного предания, обращаясь к святым отцам, смогли очень глубоко воспринять и осмыслить их проблематику в современном контексте жизни. Так, очень далекий от всякого церковного либерализма о. Георгий Флоровский в своей книге «Пути русского богословия» пишет, что в жизни Церкви на протяжении веков мы наблюдаем не только постоянство, но и рост, и творчество, и развитие. Канонический строй, богословское самосознание, богослужебный чин и устав, быт и подвиг и многое другое в жизни Церкви оказываются величиной исторической, переменной, растущей и живой, слагающейся во времени. От изменчивости в прошлом естественно заключить и к изменяемости в настоящем. И спрашивается, как верность преданию согласовать с потребностью творимой жизни?
Там же он пишет, что при неизменяемости догмата первоначально данная форма или формула была слишком тесна для явленной в ней истины, и поэтому она с неизбежностью расширялась.
Константин Леонтьев ясно видел, что ограничить жизнь церкви одним охранением, значило бы обрекать церковь почти что на прямое и полное бессилие. Леонтьев писал далее: Положим, что нам сказано: " 'под конец' останется мало 'избранных' ", но так как нам сказано тоже, что верного срока этому концу мы знать не будем до самой последней минуты, то зачем же нам преждевременно опускать руки и лишать Церковь всех тех обновляющих реформ, которыми она обладала все лучшие времена, от сошествия Святого Духа до великой победы иконопочитания над иконоборчеством
, и т. д. и т. п.
Знаменитый православный экклезиолог протопресвитер Николай Афанасьев отмечает: Церковь меняет свои формы исторической жизни не случайно и не произвольно, не потому, что Церковь приспособляется к современной ей жизни и пассивно следует за своей эпохой… Церковь сама из своей глубины изменяет свои формы исторического бытия. Церковь стремится в данных исторических условиях найти такую форму, в которой наиболее полно и наиболее совершенно выразилась бы сущность Церкви сама Церковь и ее догматическое учение
.
Обращаясь снова к словам о. Георгия Флоровского, хочется привести следующую его мысль: Речь идет не о какой-нибудь "реставрации", и не о простом повторении, и не о возвращении назад. "К Отцам", во всяком случае, — всегда вперед, не назад. Речь идет о верности отеческому духу, а не только букве. О том, чтобы загораться вдохновением от отеческого пламени, а не о том, чтобы гербаризировать древние тексты. Вполне следовать отцам можно только в творчестве, а не в подражании
.
К сожалению, не все современные верующие знают эти слова и принимают их.
Иногда можно слышать: зачем нужно богословское образование, зачем нужно научение в церкви и обучение? Это все, мол, гордость ума и больше ничего. Знания надмевают. По-моему, прекрасно отвечает на таковые мысли тот же о. Георгий Флоровский: Опрощенство оказывается бесовским наваждением, и недоверие к ищущему разуму обличается, как бесовское страхование
. Нам необходимо свидетельство: свидетельство истины, свидетельство нашей веры. И отказываться от него нельзя.
Митрополит Филарет Московский писал: И зачем Господь послал в мир апостолов? — прежде всего, учить все народы: шедше, научите вся языки…Если ты не хочешь учить и вразумлять себя в христианстве, то ты не ученик и не последователь Христа, не для тебя посланы апостолы, ты не то, чем были все христиане с самого начала христианства, и не знаю, что ты такое, и что с тобою будет
.
Александр Васильевич Горский знал о том, что истину надо защищать, но защищать не всеми способами. Ему принадлежат замечательные слова: Стыдение лица той науке, которая хощет защищать истину ложью
.
В наше время снова возникают необыкновенная возможность и в то же время совершенно жесткий императив — возрождать миссионерскую и катехизическую деятельность. Для церкви это вопрос принципиальный. Нужно свидетельство истины, но нужно научиться этому свидетельству. И для этого надо ощущать специфику нашей эпохи. И миссия, и катехизация в церкви должны ориентироваться на взрослых сознательных людей, которым, как никогда прежде в России, надлежит не вернуться в Церковь, а войти в нее. Если еще и не так давно большинство людей могли что-то вспомнить из своего детства и, обращаясь к церкви, обратиться к этим воспоминаниям, то это была одна ситуация. Сейчас мы имеем ситуацию иную, когда большинство людей, с которыми нам приходится встречаться в нашей пастырской деятельности, людей, требуют слова для того, чтобы удовлетворить их духовную жажду, и требуют воцерковления. Это люди, которые уже не в первом поколении атеисты, люди нецерковные, если и знавшие что-то о церкви, то, как правило, не то или не так. Исключения бывают, но они редки.
В области миссии и катехизации деятельно мы нуждаемся в возрождении и обновлении. Мне кажется даже, что сейчас все остальное в нашей церкви может благодатно установить свой внутренний порядок, если мы наладим, прежде всего, это свидетельство веры, свидетельство миссионерское и катехизационное. Нам всем известно, что множество ревностных пастырей и мирян пытаются это делать, кто-то более успешно, кто-то менее. Но даже если не брать во внимание самые успешные опыты и их результаты, мы знаем, что и в скромных трудах простых христиан есть золотые зерна, которые нужно открыть для всех, поддержать и объединить. Необходимо объединить опыт и усилия, и средства, имеющиеся уже в нашей церкви. Для чего, может быть, нужно было бы даже возродить, восстановить Православное миссионерское общество, которое действовало бы во всех епархиях под руководством священноначалия, которое могло бы действительно в церкви вести такую созидательную и важную работу.
Конечно, вести такую работу можно по-разному. Мы знаем, что много ошибок сейчас совершается на этом поприще. Мы бываем слишком заражены дискуссией, слишком заражены инерцией старой жизни, когда внутренняя агрессия и навешивание ярлыков становится чуть ли не обязательным элементом проповеди, которая хочет прослыть сугубо православной. Мне представляется, что вера будет значительно православнее, если мы как раз освободимся, поможем другим и себе освободиться от этих вещей. Нам необходимо думать о единстве церкви, народа и общества. И это в большой степени связано с тем, как мы будем вести миссию.
Не могу не сказать еще и о катехизации. Известно, что и здесь тоже есть призывы Святейшего Патриарха к возрождению этой работы. Даже есть церковная структура, которая налаживает эту деятельность и представляется, что сейчас было бы, как никогда важным соединить опыт церкви, обсудив его. Ведь трудность заключается в том, что катехизацией взрослых, особенно взрослых людей, в нашей церкви не занимались очень давно. Катехизация была только элементом миссии Российской церкви на окраинах империи, внутри страны эта работа только начиналась. Великий миссионер, святитель Иннокентий, приехав в Москву в качестве митрополита Московского с этих миссионерских окраин, увидел, что внутри церкви, внутри страны, в Москве необходима деятельность миссионерского общества. И мы должны вспомнить сами святоотеческие принципы катехизации, которые должны отличаться от простой работы с детьми, которые должны отличаться от простого обучения, как бы ликбеза. Мы должны стремиться к целостности в этом служении, к последовательности. Мы должны хорошо знать, с чего мы должны здесь начинать и где мы должны сказать себе «стоп». Нам необходимо научение основам православной веры и жизни, которые должны быть в единстве.
Восстановление единства жизни и веры — также одна из важнейших наших задач. На мой взгляд на такую катехизацию (в случае нормальной катехизации взрослого сознательного человека) требуется не меньше года. Не забудем, что и католическая епархия в России сейчас требует в обязательном порядке одногодовой катехизации для тех, кто желает креститься в Католической церкви. И нам уже пора всерьез отнестись к нашим канонам, которые требуют во всех нормальных случаях длительной и серьезной катехизации людей. Более того, наши предания содержат в себе перечень тех исключений из этого правила, которые можно делать, т. к. они не являются предметом простого произвола.
Конечно, есть много и других проблем. Но к сожалению, время мое истекло.
Благодарю за внимание.
