«Пустыня» в Священном писании
Все Писание богодухновенно и полезно для научения, для обличения, для исправления, для наставления в праведности
(2 Тим 3: 16) Какое же научение и наставление дает нам один из самых распространенных образов Писания как Ветхого, так и Нового Заветов, образ пустыни? Прежде всего нам нужно ответить на вопрос: «Что такое пустыня?» Воспользуемся определением, которое дает в своей работе, опубликованной в журнале «Православная община» (№ 30—31), С. Зайденберг: «Пустыней называется пространство между Египтом — домом рабства и Землей обетованной», а «для христианина пустыня — время между Крещением и выходом на служение…» (№ 30, с. 26). В Священном писании, с одной стороны, говорится: Бог провел тебя по пустыне, великой и страшной, где змеи, василиски, скорпионы и места сухие, на которых нет воды
(Втор 8: 15). С другой стороны, пребывание израильского народа в пустыне описывается так: Ты по великому милосердию Твоему не оставлял их в пустыне: столп облачный не отходил от них днем, чтобы вести их по пути, и столп огненный — ночью, чтобы светить им на пути, по которому им идти. И Ты дал им Духа Твоего благого, чтобы наставлять их, и манну не отнимал от уст их, и воду давал им для утоления жажды их. Сорок лет ты питал их в пустыне: они ни в чем не терпели недостатка: одежды их не ветшали и ноги их не пухли
(Неем 9: 19–21).
Итак, пустыня неизбежна для всякого выходящего из Египта. Можно сказать, что это место, где испытываются вера, верность, решимость и истинность духовного выбора человека. В этом смысле пустыня — область свободы, где избранный и призванный Богом человек или народ остается один на один с собой, со своим сердцем. Здесь должно дать ответ на призыв Божий, ответ однозначный и недвусмысленный. И тут, действительно, можно сказать лишь «да, да» или «нет, нет», причем сказать это может только сам испытуемый, и никому это сделать за него невозможно. В пустыне нет ничего и никого, кроме Бога, являющего в это время Свое присутствие совершенно беспрецедентным образом, и смертоносных гадов — змей, василисков и скорпионов.
Человеку очень трудно быть в такой обнаженной до предела духовной ситуации. Бесконечно долго находиться между двух огней — огнем любви Божьей и адским пламенем пустыни, между жизнью и смертью — невозможно. Поэтому Господь дает некий срок, который в Писании обозначен символическими числами — сорок дней или сорок лет, по истечении которого человек (или народ) должен дать ответ и выйти из пустыни. С. Зайденберг пишет, что «надо различать две «пустыни»: время испытаний, искушений, необходимо наступающее после крещения, и то духовное пространство, куда попадает человек, эти искушения не преодолевший». Однако надо помнить, что человек, не выдержавший искушений пустыни, может и вернуться в Египет, в страну рабства и смерти, т.е. духовно погибнуть, потерпеть «кораблекрушение в вере». Нам трудно судить о временах и сроках, но несомненно одно: к концу установленного срока душа не может больше терпеть, не может вынести состояние неопределенности и должна дать ответ: И постившись сорок дней и сорок ночей, напоследок взалкал
(Мф 4: 2). Безусловно, здесь говорится не только о физическом голоде, но и об алчбе души.
Болезни пустыни
Мы упомянули о том, что избранный и призванный Богом человек не может миновать пустыню на пути в Землю обетованную. В новозаветное время Сам Дух Божий ведет туда Своего избранника, подобно тому, как Иисус после крещения поведен был Духом в пустыню
(Лк 4: 1). Крестившиеся во Христа Иисуса получают помазание от Святого и знают все
(1 Ин 2: 20), не нуждаясь более в человеческом водительстве. В этом отличие нового Израиля от ветхого, крестившегося в Моисея в облаке и в море
(1 Кор 10: 2). Как вышедший из Египта народ должен был следовать за Моисеем и быть послушным ему, так и новокрещеный член Христовой Церкви не должен советоваться с плотью и кровью
(Гал 1: 16), но следовать за Духом в ту пустыню, которую Он укажет. Поэтому поиск некоего духовного авторитета, которому можно было бы безоговорочно послушаться во время нахождения человека в пустыне, может быть свидетельством своеволия и отказа последовать Духу Божьему.
В пустыне христианин обретает опыт водительства Духом, когда исчезают все осязаемые ориентиры, сгущается тьма, и только вера может указать путь. Я пришел в мир как свет, чтобы всякий верующий в меня не оставался во тьме
(Ин 12: 46). Кто не научится так ходить, тот путь из пустыни не найдет. Есть множество примеров людей, в слепоте своей принимающих за поводырей духов пустыни и отдающихся их водительству. Мы видим, как эти несчастные бродят по безводным местам, низвергаются в пропасти, не имея веры, чтобы, подобно иерихонскому слепцу, возопить о спасении. Слепота — вот первая из болезней, которые могут поразить идущего по пустыне.
В пустыне новокрещеный также учится слушать голос Божий, узнавать его среди многих других голосов. Поэтому другой недуг — глухота — поражает тех, кто начинает прислушиваться к лукавому шепоту и напрягает свой слух, чтобы услышать слова соблазна.
Как вера возникает от слышания слова Божьего, так от слышания слов лукавых рождается неверие. Неверие же становится источником ропота на Бога: О если бы мы умерли от руки Господней в земле Египетской, когда мы сидели у котлов с мясом, когда мы ели хлеб досыта. Ибо вывели вы нас в пустыню, чтобы все собрание это уморить голодом
(Исх 16: 3).
Вот самый характерный пример такого ропота. Его движущая сила — страх. Страх делает человека безумным, и в своем безумии он восстает на Бога. Апостол Павел напоминает коринфянам о пагубности такого восстания: Не ропщите, как некоторые из них роптали и погибли от истребителя
(1 Кор 10: 10).
Не ропот, но благодарность должна рождаться в верующем сердце во времена искушения. Ведь через искушения достигается венец жизни, который обещал Господь любящим Его
(Иак 1: 12). Поэтому апостолы призывают не только не бояться искушений: Возлюбленные! Огненного искушения, для испытания вам посылаемого, не чуждайтесь, как приключения для вас странного
, но напротив, радоваться и благодарить: С великою радостью принимайте, братия мои, когда впадаете в различные искушения
(Иак 1: 2). В послании Иакова человек, переносящий искушения, назван блаженным.
С точки зрения человека мира сего, подобные призывы нельзя расценить иначе как безумство. Ведь оказывается, что не комфортному и беспроблемному существованию должна радоваться душа человека, но «огненному искушению». Искушение дает возможность человеку сразиться со злом, с сатаной во исполнение обетов крещения, когда человек отрекается от сатаны и поклоняется Христу как Царю и Богу. Сатана, согласно Евангелию, и является источником искушений. Он приступает ко Христу, но получив отпор, отходит от Него до времени
(Лк 4: 13). Апостол Иаков называет как причину искушений похоть: Каждый искушается, увлекаясь и обольщаясь собственною похотью: похоть же, зачав, рождает грех, а сделанный грех рождает смерть
(Иак 1: 14–15). Эти слова перекликаются и со словами Спасителя: Извнутрь, из сердца человеческого, исходят злые помыслы
(Мк 7: 21). Поэтому человек не может спастись от искушения, прячась и убегая от него.
Пустыня и Голгофа
Испытуемый в пустыне никуда не может скрыться от образа Креста. Из пустыни, оказывается, очень хорошо видна Голгофа, можно сказать, что между ними есть глубокая мистическая связь: в пустыне искушения начинаются, а на Голгофе Господь претерпевает последнее искушение. Нельзя не заметить, что формула этого искушения: Если Ты Сын Божий, сойди с креста
, — очень напоминает формулы искушений пустыни. Разница только в том, что в пустыне искуситель предлагает Христу ложные пути, на Голгофе же все пути уже пройдены и все свершилось. В пустыне испытуемому, по-видимому, дается каким-то образом приблизиться к Голгофе, духовно ее предощутить. В этом и заключается главный искус пустыни. Если человек испугается креста, он не примет ни крестоношение в своей жизни, ни Голгофу в ней. Такой человек предает себя сатане. Испытание пустыней есть испытание истинности любви человека к Богу. Видение креста и смерти не могут разрушить настоящую любовь, ибо любовь сильнее смерти. Недаром единственный вопрос, который задал Господь Петру, был: «Любишь ли ты Меня?» Пример Петра учит нас не делать слишком поспешных выводов о том, выдержал ли тот или иной человек искушения пустыни. Это зависит только от того, как его сердце ответит на этот вопрос Господа. Здесь пытливость исследователя должна благоговейно отступить перед тайной любви, перед тайной свободы человека любить или не любить.
Господь не скрывает от нас цену этой любви, и это очень дорогая цена. Без всякого пафоса мы можем сказать, что это цена крови.
Искушения пустыни
В Священном писании мы неоднократно встречаемся с образом пустыни. Моисей сорок лет водил народ по пустыне, сорок дней и сорок ночей пророк Илия шел по пустыне к горе Божьей Хориву (3 Цар 19: 4–8). Иоанн Креститель не только проповедовал в пустыне Иудейской
(Мф 3: 4), но, как говорит нам Писание, был в пустынях до дня явления своего Израилю
(Лк 1: 80). Сорок дней был искушаем в пустыне Господь наш Иисус Христос. И наконец, апостол Павел пишет о себе: Когда же Бог… открыл во мне Сына Своего… я не пошел в Иерусалим к предшествовавшим мне апостолам, а пошел в Аравию…
(Гал 1: 15–17). Мы видим, что в некоторых случаях Писание не говорит о конкретных искушениях, а ограничивается лишь упоминанием о пребывании в пустыне. Так, например, мы ничего не знаем о том, какие искушения претерпевали Иоанн Креститель и апостол Павел. Возможно, это объясняется тем, что вся типология искушения дана нам в евангельском повествовании об искушениях Христа, и еще прежде этого — в рассказе о грехопадении прародителей. В сжатом виде мы находим в искушении ветхого Адама все то, что в развернутом виде содержится в искушениях Нового Адама — Христа. Предложение запретного плода «приятного для глаз и вожделенного» соответствует искушению хлебом, обещание, что чудесным образом «откроются глаза их» — искушению чудом. И, наконец, сама заданная цель: обрести знание и быть «как боги» — не что иное, как искушение властью. Эту связь открывает нам в своих посланиях апостол Павел: Посему, как преступлением одного всем человекам осуждение, так правдою одного всем человекам оправдание к жизни
(Рим 5: 18). Христос — Путь нашего оправдания, во Христе преодолевается всякое искушение, каким бы хитросплетенным оно ни было. Апостол, вспоминая об искушениях народа Израильского в пустыне, пишет: Все это происходило с ними как образы, а написано в наставление нам, достигшим последних веков
(1 Кор 10: 11). Эти слова апостола мы можем, наверное, отнести ко всем рассматриваемым нами примерам. Ключ к любому искушению есть в Писании, однако необходимо помнить, что открывается он Духом Святым при молитвенном чтении Священного писания. Проблема актуализации Священного писания в нашей жизни, которая встает перед христианином еще во время оглашения, — одна из самых важных проблем. Пренебрежительное к ней отношение приводит к тому, что искушения пустыни оказываются нераспознанными.
Наше время, богатое искушениями, дает обильную пищу для размышлений о том, как в наши дни сатана искушает Церковь Христову и как Церковь отвечает ему.
1. Искушение хлебом
Для того, чтобы понять современную специфику реализации этого искушения, вспомним беседу Иисуса с иудеями, приведенную в Евангелии от Иоанна: Иисус же сказал им: истинно, истинно говорю вам: не Моисей дал вам хлеб с неба, а Отец Мой дает вам истинный хлеб с небес
(Ин 6: 32).
Эти слова Спасителя чрезвычайно важны именно сейчас, когда в церкви стало широко практиковаться произвольное отлучение верующих от причастия, от той священной Трапезы, за которой Господь преподает нам «хлеб жизни», истинную пищу — Плоть Свою, и истинное питие — Кровь Свою. Как нам относиться к этому? Неужели Жертвы произвола лишаются причастности Жизни вечной по слову Господа: Если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе Жизни
(Ин 6: 53)? Во избежание этого соблазна Господь и говорит нам о том, что не Моисей дает хлеб с неба, а Отец Небесный. Мы должны помнить об этом потому, что на седалище Моисеевом, как предупреждал Спаситель, могут оказаться книжники и фарисеи, стремящиеся присвоить себе право Суда, принадлежащее Богу. В этом искушении должно преодолевать страх остаться без причастия, памятуя слова апостола Павла: Никто не может отлучить нас от Христа
. Дар духовного причастия, известный в Церкви с древних времен, и ныне дается неправедно отлученным. Слово, исходящее из уст Божьих, как небесная манна, питает их.
Есть и другое искушение, которое связано с внешней доступностью Трапезы Господней. Мы видим порой формальные требования, предъявляемые для получения «пропуска» на евхаристию, или же отсутствие вообще каких-либо требований. Не спрашивается о главном: о вере и о покаянии. В результате может возникнуть магическое отношение к причастию, желание приобщаться силе и славе Христа, минуя крест. Здесь же необходимо, наверное, вспомнить восходящее к Священному писанию и забытое многими представление о церкви как о семье-общине. Пасхальный агнец дается семейству (Исх 12: 3), Тайная вечеря совершается в небольшой общине учеников. Забвение всего этого для нововоцерковленного может означать потерю правильного пути и, фактически, постепенное расцерковление. Возникает несоответствие веры и жизни, приводящее к омертвению веры.
Искушение хлебом заключается не только в том, что человеку нужно определить приоритет между Хлебом небесным и хлебом земным. Выбрав Хлеб небесный, человек должен понять отличие духовной трапезы от плотской и так вкушать Слово Божие, чтобы Оно стало его жизнью.
2. Искушение чудом
Начиная разговор об этом искушении, вспомним, что сказал Господь книжникам и фарисеям, требовавшим от него знамения: Род лукавый и прелюбодейный ищет знамений, и знамение не дастся ему, кроме знамения Ионы пророка
(Мф 12: 39). Этими словами Спаситель обличает людей, ставящих свою веру в зависимость от знамений и чудес. Если мы вспомним все евангельские чудеса, то увидим, что они были следствием веры в Сына Человеческого, но никак не наоборот. Опасаясь соблазна, Спаситель запрещал людям, исцеленным чудесным образом, говорить кому-либо об этом.
Господь говорит нам только об одном знамении, которое предшествует вере, — о знамении Ионы пророка. Это знамение является содержанием христианской проповеди. Все оглашение посвящено тому, чтобы человек утвердился в своей вере в Него. Сатана же хочет отвратить нововоцерковленных от реальной жизни во Христе, от жизни, в которой есть место и чудесам веры, и увлечь их в некие «виртуальные миры», населенные химерами. Эти химеры настолько завораживают человека, что он теряет всякую трезвенность. Это не что иное, как состояние «прелести», хорошо описанное святыми отцами. В рамках этого духовного недуга есть место лжепророчеству и визионерству, псевдохаризматизму и всевозможному целительству.
К великому несчастью, этот соблазн поражает многих. Действенность его, быть может, коренится в глубинном желании человека освободиться от рабства вещественным началам, стихиям мира сего. Человек ощущает свое высокое призвание, свою сообразность Богу и ищет этому подтверждения. Однако подтверждение здесь может быть только одно — Христос. Он — истинный Бог и истинный Человек, победивший стихии мира сего своей крестной Любовью. Поэтому находящийся в пустыне христианин должен отвергнуть все ложные знамения и миражи пустыни и верить только одному знамению, свидетельствующему о Христе.
3. Искушение властью
В наше время остро стоит вопрос о границах компромисса, на который христианин может пойти, оставаясь при этом христианином. В связи с этим нужно твердо сказать, что вопрос, кому поклоняться: Богу или сатане? — не оставляет возможности компромиссного решения. Акт поклонения сатане — это признание его господином. Он не может быть просто формальностью, это всегда акт духовный, влекущий за собой порабощение поклонившегося врагу. Это хорошо понимали первые христиане, предпочитавшие умереть, но не поклониться кесарю как Богу, хотя мы знаем, что люди того времени видели в этом одну формальность. Сейчас, после многих столетий открытости церкви всем духам мира сего, мы должны задаться вопросом; кому же принадлежит власть в церкви и кому должно в церкви поклоняться? Ответ казалось бы очень простой: Господу Богу твоему поклоняйся и Ему одному служи
(Мф 4: 10). Однако сатана не теряет надежды, облекшись в светлую ризу, встать на место Бога и насладиться властью и поклонением, которые ему не принадлежат. Мы видим страшный для церковного народа соблазн отождествления Бога с церковной институцией и со служителями церкви. Такое отождествление может инспирироваться недобросовестными людьми, занимающими высокое иерархическое положение, либо быть инициативой снизу, исходить от людей, привыкших к «умиротворению» и раболепству. Очень часто мы видим это искушение действующим в церкви. Согласно Писанию, дьявол есть лжец и отец всякой лжи. Поэтому когда от человека в церкви требуют смириться с неправдой, согласиться с тем, что противно его совести, у него, несомненно, требуют поклонения сатане. Существо же этого требования может быть самым разным: покаяться в том, что ты не совершал, отречься от учения «еретических» богословов или, казалось бы, такая малость — не уходить со всенощной после вечерни. За всем этим стоит дух насилия, противящийся свободе человека во Христе. Этот дух сулит человеку в награду за послушание все блага мира сего. Противостать ему — значит навлечь на себя хулы и гонения, сораспяться Христу. Покориться ему — значит потерять и себя, и Бога. И каждый человек, приходящий в Церковь, должен сделать свой выбор.
* * *
В Откровении св. Иоанна Богослова говорится, что жена, облеченная в солнце
, убежала в пустыню, где приготовлено было для нее место от Бога
(Откр 12: 6). Это означает, что не только нововоцерковленные братья и сестры проходят через искушения. Все земное существование Церкви в каком-то смысле есть странствие по пустыне, в котором испытывается ее верность Небесному Жениху. Каждый из нас когда-то проходит свою, личную пустыню, а все вместе мы составляем народ Божий, вышедший из Египта и идущий в святой город Иерусалим, новый, сходящий от Бога с неба, приготовленный как невеста, украшенная для мужа своего
(Откр 21: 2).
