«Приведу его в пустыню,и буду говорить к сердцу его». Наставления новокрещеным: традиция и современность
Церковь, имея богатый опыт оглашения и воцерковления взрослых людей, всегда знала, что вслед за крещением человек, подобно Христу, будет возведен Духом в пустыню
, т. е. будет проходить определенные искушения, для того, чтобы стать искушенным и испытанным, обретя первый опыт борьбы и победы над злом и грехом в своем новом звании царя и священника Бога Живого. «Обычно за Крещением и таинствоводством начинается для новокрещеных период, называемый «пустыней», когда приходят тяжелые искушения, касающиеся новой жизни и выбора личного пути, когда, как и Христу, будут предлагаться ложные пути спасения, которые надо каждому отвергнуть прежде, чем по примеру Христа выйти на служение тем даром, какой получил
(1 Пет 4: 10). А истинное и полное христианство и есть действенная Любовь к Богу и ближнему, значит, и есть жизнь как служение» (Свящ. Георгий Кочетков. Возможная система оглашения в Русской православной церкви в современных условиях. М., 1997, с. 13).
Зная это, Церковь, соответственно, всегда, начиная с самых древних времен, старалась помочь своим новым членам, предупредить о предстоящих им искушениях и вдохновить на подвиг их преодоления. «Если после крещения приразится к тебе враг Света и искуситель (а он приразится; ибо он приражался к Слову и Богу моему, обманувшись внешним покровом, — приражался к сокрытому Свету, обманувшись видимостью); то имеешь, чем победить его. Не страшись подвига, противопоставь воду, противопоставь Духа, сим угасятся все раскаленные стрелы лукавого
(Еф 6: 16)», — обращается к новокрещеным свт. Григорий Богослов в своем «Слове на святое Крещение», сравнивая предстоящие им искушения с искушениями Христа хлебом, чудом и властью.
Однако существование Церкви в условиях современного секулярного общества в мире, где агрессия зла и греха обретает тотальный характер, а также и собственное современное устройство церкви, при котором, в отличие от времени свт. Григория Богослова, оказывается затруднено личностное общение, а значит, и естественная ответственность христиан друг за друга и действенная взаимопомощь, требуется уже не просто предупредить нововоцерковленных о предстоящей им «пустыне», но и через какое-то время помочь им из нее «выйти». Это и обусловливает возникновение в современной системе оглашения особого отрезка времени, называемого «пустыней». Естественно, для измерения продолжительности такой «пустыни» было выбрано традиционное символическое библейское число — сорок дней.
Если сама жизнь в Церкви — всегда служение, то это служение не может быть принято человеком сразу после оглашения, как бы «по инерции». Ведь если на оглашении человек привык, скорее, получать, то теперь он должен начать, наоборот, отдавать, что, к сожалению, не всегда ясно им осознается. Поэтому необходим какой-то «буфер», какое-то время и пространство для сознательного и духовного испытания и выбора дальнейшего пути.
В особенности это касается пути общинной жизни. Дело в том, что во время оглашения между людьми в одной огласительной группе естественно устанавливаются какие-то связи и определенная общность, особенно явно выявляющаяся во время Светлой (таинствоводственной) седмицы, когда людей объединяет опыт ежедневного служения, причастия и познания церковных таинств. Им кажется, что они не расстанутся никогда… Однако чтобы различить, отделить здесь подлинно духовное и глубокое от душевного и поверхностного, также требуется некий «фильтр». Роль этого фильтра и выполняет «пустыня», специфика которой заключается в том, что в течение этих сорока дней нововоцерковленные люди не встречаются как группа, вырабатывая свой индивидуальный ритм духовной и, в частности, аскетической жизни — частота причастия и исповеди, молитвенные правила и т.п. — и научаясь по-новому устраивать всю свою жизнь. Это связано также и с тем, что в катехизации, особенно в условиях современной, внутренне конфликтной церковной жизни, в чрезвычайной степени подверженной духу самоисключительности и сектантства, всегда сохраняется опасность оглашать человека не только для Церкви, но и «для себя», т.е. для «пополнения рядов» своего церковного направления, своего прихода, общины, братства и т.п. В этом отношении «пустыня» призвана помочь преодолеть это искушение как оглашаемым, так и самим катехизаторам. Через «пустыню» с трудом проходят как коллективистские инстинкты, так и идеологические схемы.
К моменту «выхода из пустыни» человек, как правило, может уже достаточно ясно понять свое новое положение в церкви, личностно определиться в своем выборе и рассчитать свои силы.
На страницах нашего журнала мы уже не однажды обращались к теме «пустыни» (см., например, Семен Зайденберг. Пустыня, «Православная община» № 30—31). Сегодня мы продолжаем разговор на эту тему, публикуя слова, обращенные к нововоцерковленным до и после «пустыни» и предлагая вниманию читателя работу студента II курса Свято-Филаретовской школы Сергея Озерского «Пустыня в Священном писании», в которой затрагиваются некоторые новые аспекты этой темы, ставшие особенно актуальными в последние годы церковной жизни в России.
