Православно-протестантский диалог по вопросам миссии
Экуменический и нехристианский опыт
6 мин.
Есть два вопроса, и оба — плоды греха разделения христиан: существует ли общая почва для христианского служения — и православного, и протестантского; и возможно ли свидетельствовать им о Христе в России без прозелитизма? Хорошо, что стали об этом всерьез задумываться.
На оба вопроса надо ответить и «да», и «нет», ибо еще не произошло что-то важное в нашей жизни, что позволило бы говорить однозначно.
Да, есть «общая почва», если мы действительно признаем друг друга христианами. И, увы, для многих ее нет, ибо много православных, которые считают, что в России всякая почва — православная и для православных, а многие протестанты полагают, что вся эта «почва» — миссионерская, как в джунглях, и никакого православия на ней не видят и видеть не хотят.
Да, возможно свидетельствовать о Христе в России без прозелитизма, если это свидетельство именно о Христе, и нет — прозелитизм был, есть и будет, поскольку к такому свидетельству о Христе присоединяется еще и свидетельство о себе.
Оба «нет» выявляют ничто иное, как маловерие и гордыню, но «Бог гордым противится, а смиренным дает благодать».
Главное — оба «да». Наша «общая почва» — Любовь и Свобода, вера в Бога и вера в человека. Поэтому наша «общая почва» — Библия, Крещение и Символ веры. Это наше общее достояние, то, что позволяет по-настоящему отнестись друг к другу как к христианам, какие бы противоречия у нас ни были. Хотя почти все признают, что эти противоречия есть, и не одни внешние, а еще внутренние и значительные. Есть у нас и «общая» мировая христианская культура, хотя здесь противоречий еще больше. К тому же сама Россия -океан, и подходить к ней несерьезно нельзя!
Необходима терпимость друг к другу. Все может соединять нас и разделять. Надо специально говорить в общинах о том, что нас соединяет. Трудности же есть с обеих сторон.
У православных обычно есть недоверие к протестантам и убеждение в их агрессивности. Эту агрессию видят там, где вкладываются ими в России большие деньги, ведется большое строительство (например, молитвенных домов) и издательское (или книготорговое) дело. Если и говорят о «хороших протестантах», то считается, что в России они не появляются. Для православной традиции характерно, при ее собственной большой противоречивости и многообразии, нежелание дробить Церковь и традицию народа и страны. «Русские» не знают многообразия христианских конфессий и потому слишком легко противопоставляют их. Они не думают ни о каком взаимодополнении и очень ценят не только (иногда и не столько) мистическое, сколько сакраментальное и каноническое единство Церкви, что требует максимума ответственности. Поэтому от «чужих» ожидают только помощи в своем деле и, как правило, только для себя.
Протестанты же очень различны. Они часто не знают и не ценят православную традицию, видят не лучшие проявления православной жизни и думают, что это и есть Православие. Потому легкомысленно его отрицают и критикуют. Или считают, что Православие — одна из протестантских деноминаций, и уравнивают всех, забывая о специфике православного самосознания, которое осознает себя «материнским лоном» всего христианства, ибо и Писание с востока, и Символ веры, и Вселенские соборы, и многие из лучших св. отцов, подвижников и исповедников веры.
Не забудем что, никогда ранее в России не было подобной нашей эпохи — чтобы народу приходилось восстанавливать веру с ее основ (в отличие, например, от Грузии, Армении и т. д., где и нет такого страха перед этой задачей). Все церкви сознают, что со своей проповедью вносят что-то из своей культуры — всерьез и надолго. Но еще привносят и свои проблемы. Отсюда в России такое сопротивление любой неправославной проповеди.
В России нельзя начинать проповедь о Христе с нуля. Нельзя слишком упрощать христианство. И нельзя пользоваться в своих целях слабостью народа, перенесшего тяжелейшее коммунистическо-атеистическое иго. Увы, многие иностранные проповедники обо всем этом также забывают.
Протестантам надо понять, почему в России плохо прививается экклезиологическая «теория ветвей», которая подходит, может быть, для многих из них. Необходимо взаимно прекратить практику перекрещивания, которая ныне стала распространяться и в Православной церкви в отношении протестантов, переходящих в Православие, чего прежде не было. Необходимо быть очень осторожными в своей критике других церквей.
Конечно, нельзя оставлять без внимания новообращенных. Протестанты в России не должны иметь внутреннего ориентира на создание из новопросвещенных непременно своих церквей-общин. Лучше дать им выбрать общину-церковь из уже существующих в данной местности, объективно познакомив с ними сразу же. Но желание верующих создать новую общину или новую церковь — их законное право.
В любом случае лучше вместе делать то, в чем мы не расходимся. Это собственно проповедь (миссия), катехизация, диакония, издание и распространение общезначимых книг и т. д.
И наконец, как бы ни было трудно сотрудничать с уже существующей местной иерархией, это всегда желательно делать, согласовывая свои действия и планы. Иногда для этого нужно и взаимное покаяние.
Все это поможет снять существующее напряжение и сблизить христиан в их служении Богу, Церкви и всем ближним.
