Беседа с молодежью о Христианском браке
Церковь и семья
45 мин.
О. Георгий. Братья и сестры, есть вещи, о которых в обществе не говорят… И так было всегда, хотя это сейчас пытаются объявить чем-то ханжеским, устаревшим — обо всем, мол, теперь можно говорить. Но это неправда. Не обо всем и не со всеми можно говорить. Вот с вами, здесь, при более-менее однородном составе, можно говорить о многих вещах. Вы люди верующие и взрослые, хотя и называетесь «молодежной группой». Надо еще иметь в виду, кто говорит об этих вещах. Мне приходилось участвовать в таких беседах, читать лекции на темы «Позволительно ли человеку разводиться» или «Что такое разврат духа, души и тела». Было важно, что речь шла не только о телесном разврате, но и о духовном, и о душевном. Когда-то приходилось мне на эту тему выступать и на телевидении, еще с Листьевым, но это было крайне неудачно; он там сделал очень плохую вещь, перевернув все с ног на голову, т. е. совершенно неадекватно отразив то, что было на встрече, когда шла запись. То, что потом выпустили в эфир, было прямо наоборот, все то же самое, но только наоборот. Поэтому я зарекся на телевидение приходить, если не буду знать, что пойдет в эфир. Жалко, что это был все-таки Листьев. Я не думал, что так все произойдет. Но он ведь тоже был не ангел. Очень жаль, что приходится добавлять «был». Как-то в одной из передач он беседовал с сексопатологом с этакими жуткими баками… Как же называлась передача? «О наслаждении»! Да, вот именно так восклицал этот несчастный сексопатолог; он делился своим богатым опытом и жаловался только на одно — что «у нас не хватает культуры измены».
Реплика из зала: Изменять нужно по-культурному…
Да-да, это было очень «здорово», конечно. Так вот, я это вам рассказываю как пример того, что вы часто можете видеть учителей, которые на самом деле — лжеучителя. Особенно в этой области. Впрочем, такие же лжеучителя очень часто выступают от имени Востока. И это не обязательно какой-нибудь тантризм, есть и более мягкие формы. Вообще, для наших современников это почти всегда фактически уход в разврат. Вот, очень много сейчас секс-гуру, не только Раджниш. Его так красиво назвали — секс-гуру. И он действительно в этом плане выдающаяся личность. Думаю, не все из вас знают Раджниша, но кто-то, наверное, знает. Кто-нибудь читал Раджниша? Три человека всего? Смех в зале.
Вопрос. Что он еще написал?
О. Георгий. Раждниш много чего написал. Он учил людей жить радуясь. Правда, иногда это у него проходило не просто через секс, а через какие-то садомазохистские штуки. В Дании я видел фильм о нем, где его ученики избивали друг друга до полусмерти…
Из зала: Радуясь?
О. Георгий. Да, радуясь. Когда человек входит в экстаз, он готов и делать что угодно, и терпеть что угодно. Такие люди есть. Правда, это на грани психопатологии или какого-то извращения, но такие люди есть, и самое главное — их все больше и больше. Вы это прекрасно знаете. И по телевидению об этом постоянно что-то показывается и говорится, и в газетах об этом постоянно что-то пишется: вот там такое-то убийство, такое-то зверство, расчленение человека на части… Я не буду пересказывать, вы все это лучше меня знаете. Важно то, что люди готовы на любое зверство, на любые штуки ради получения при этом удовольствия, как известно, в первую очередь сексуального. Об этом не всегда говорят открыто, но взрослые люди, а значит и все вы, это прекрасно понимают. Это стоит между строк. Да, часто это связано и с шизофренией, и еще с какими-то вещами, как большинство извращений. Это почти всегда психическая недостаточность, но очень важна и обратная связь. Когда человек что-то не то делает в области секса, это действительно ведет его к повреждению душевному. И духовному — добавим мы с вами. Об этом говорят еще в сто раз реже. То, что человек может оказаться в психиатрической больнице, более-менее очевидно. Любой из вас, кому по каким-то причинам приходилось сталкиваться с такими больницами, прекрасно знает, что значит там этот сексуальный элемент. Я не буду входить в медицинские термины, хотя здесь есть еще и специальная терминология. Это было бы слишком много для одной беседы. Но самое важное не то, что человек просто с ума сходит, что он повреждается, что в нем рождаются какие-то вещи, которые его раздваивают. Вы сами понимаете, что надо немножко быть не в себе, чтобы получать удовольствие от мучений другого человека, от насилия над другим человеком, от убийства, от всякого рода расчленения — мол, все нужно увидеть изнутри по частям. Но я хотел бы сделать акцент на том, что в этих случаях человек повреждается в первую очередь духовно.
Впрочем, как это ни странно, иногда об этом заговаривают даже психологи. Недавно по телевизору я уловил один такой мотив, правда, прозвучавший очень неуклюже, как это бывает у психологов, даже если они говорят что-то более-менее приемлемое. Было сказано, что даже простая сексуальная связь вне брака рождает пустоту в душе, особенно у мужчин, но это сейчас неважно. Такую пустоту, которая остается в душе очень долго, ввергая человека в депрессию. Это, по меньшей мере, душевный симптом, не только психологический, но немножко и психический. Человек, даже вполне респектабельный, вполне успешный во всем, в том числе и в так называемой любви, в этих случаях очень многое теряет, он теряет себя. Человек готов вступить в эти сексуальные связи, в брачные отношения с кем-то, и он хочет это делать ради того, чтобы реализоваться, как-то себя раскрыть, найти возможность объединиться. У человека есть совершенно неизбывная потребность быть в единстве с кем-то. И, к слову говоря, вот тут и происходит сбив, и отсюда обвал. А вот эта потребность единения, как вы знаете, основана как раз на любви. Все христианство можно было бы описать с этих позиций. Самое главное в христианстве — это любовь, потому что Бог есть Любовь и Единение. Преодолеть «ненавистную рознь мира сего» — помните эти слова преподобного Сергия Радонежского? — можно только тогда, когда в тебе есть любовь. И чем больше любви, тем больше единение.
Но люди, всю жизнь стремясь к такому духовному коммунизму, постоянно наталкиваются на проблемы и на неудачи. Вы хорошо знаете, единственная эпоха, которая была полностью удачной в этой области, — это эпоха апостольского времени, это I век. И всё. Потом это было только эпизодически, фрагментарно. Если бы этого совсем не было, то и христианства давно бы не было. Если бы не было единения, не было любви, то ничего бы не было. Церкви бы не было. Были бы одни руины церковных стен в нас и вокруг нас.
Вот это я тоже хотел бы вам сразу сказать. Здесь как раз те вещи, о которых стоит думать христианину, именно христианину, потому что христианство не позволяет себе смотреть на человека дуалистически, разрывая, противопоставляя, сталкивая друг с другом тело (или плоть) и дух. В монашеской традиции иногда этот разрыв был, но под влиянием язычества. Язычество действительно сильно влияло на монашескую традицию всегда, с самого начала его возникновения и тем более в период упадка. И эти вещи очень серьезны. Христианство не противопоставляет, не сталкивает плоть и дух, а может говорить и говорит и о Святом Духе, и о духе нечистом, и о плоти святой, чему подтверждение — мощи, и о плоти, которая является атрибутом и символом лежащего во зле мира сего, если люди живут «по плоти».
Когда мы хотим сказать, что человек мирской, не духовный, что мы о нем говорим? Есть много форм выражения некрасивых, но я не буду о них говорить. Мы же говорим, что он живет «по плоти». Однажды был у меня повод подробно говорить об этом в проповеди, говорить о разнице жизни «во плоти», что христианство вполне признает, так что, более того, плохо относится к развоплощению, к борьбе против плоти, к уничижению и уничтожению плоти, и жизни «по плоти», т. е. по законам мира сего. А вы знаете, сказано: Не любите мира, ни того, что в мире, ибо то, что в мире, есть похоть плоти, похоть очей и гордость житейская
. И, к слову говоря, это вещи все совершенно единые. Не нужно думать, что где-то отдельно существует похоть плоти, где-то отдельно похоть очей — хочу, хочу, хочу…, как сейчас в рекламах, а где-то отдельно гордость житейская.
А.М. Копировский. «Гордость житейская» в переводе еп. Кассиана — тщеславие, богатство; буквально «гордость житейская» — это радость от собственного богатства.
О. Георгий. Да, но это в том числе. Здесь, на самом деле, всё вместе, очевидный комплекс, просто с трех сторон описывается одно и то же. В Писании говорится, что дружба с миром есть вражда против Бога
. Прямо говорится, совершенно однозначно. Потому что то, что в мире, есть то-то и то-то: похоть.
Я хотел бы вам напомнить еще одну деталь, которую многие из вас помнят, а может быть, даже и нет. Когда появляется «вожделение»? Помните в Библии? Скажите, кто сразу вспомнит, где первый раз встречается это слово?
Из зала. При грехопадении.
О. Георгий. Да, совершенно верно. В процессе грехопадения, когда Ева впервые увидела древо познания добра и зла вожделенным, приятным для глаз, и приятным для пищи, но главное — вожделенным. Вообще говоря, «приятно для глаз» может быть и независимо от грехопадения. Есть некие качества гармонии и красоты: когда человек видит что-то красивым, то это привлекательно, это приятно для глаз. И, к слову, сам человек обладает качеством красоты и должен обладать им. Человек должен быть красив. Всякий человек. Только не забудьте, что красота и доброта — это две стороны одной медали. Если человек хочет быть красивым, но это делается за счет доброты, он никогда красив не будет. Даже если он природно красив, просто по генам. Есть такие нюансы в выражении глаз, лица. Вы знаете, что даже природно красивые черты могут стать отвратительными, а природно не очень гармоничные и не очень красивые становятся симпатичными, привлекательными. И это зависит от одной вещи — есть ли эта гармония красоты и доброты в человеке. Я это говорю вот почему. С нашей темой, как вы понимаете, связаны понятия красоты, привлекательности, симпатии, единения, какого-то притяжения. Если люди симпатизируют друг другу, они действительно хотят быть в единстве: в единстве духовном, в единстве душевном, а нередко, и не только среди молодых, это вырастает в какие-то формы желания единения и по плоти, телесно.
Наверное, основное, что нужно было сказать вначале, прежде чем вы зададите свои вопросы, я уже сказал. Мне сразу хотелось как бы дать тон, напомнить вам какие-то важные вещи из опыта христианской жизни и из современной жизни вообще.
Итак, бойтесь более всего лжеучителей, потому что они действительно приведут вас к погибели. Эта погибель в наше время, как вы понимаете, раскрывается очень однозначно, она настолько конкретна, что «дальше ехать некуда». Такого никогда в истории не бывало! Какие-то непорядки, преступления, смертные грехи, убийства, насилия, какие-то психические завихрения были всегда, но чтобы это было настолько цинично, открыто и столь массово — такого не было никогда.
Более того, поныне есть, так сказать, агрессия сексуальной революции. Современная сексуальная революция проявила себя как нечто совершенно не связанное с любовью. Любовь здесь воспринимается только одним образом. Любовь проявила себя в сексуальной революции как нечто, где нет любви, где есть лишь стремление к наслаждению за счет другого. Да, существует и такой «вампиризм». Отсюда — колоссальная сила агрессии, так что люди должны подчиняться «законам» сексуальной революции. Например, когда кто-нибудь лишь пикнет что-то против гомосексуализма, ему тут же говорят: «Да ты что — не современный человек?» И попробуй еще раз пикни. Забивают сразу. При этом все прекрасно понимают, что развращают другого, и более того — насилуют его. Это вещи серьезные, и особо серьезны они именно потому, что они агрессивны и рвутся стать господствующими. Теперь всякого рода меньшинства, в том числе и сексуальные, хотят стать большинством. Идеологически это уже давно сказано. В газетах этих меньшинств подсчитывают, сколько человек в их лагере. И этот процент все время увеличивается. Скоро они действительно будут считать, что нормальные отношения между мужчиной и женщиной — это что-то такое допотопное и вообще дегенеративное. Увы, это так. Повторяю, для христианина это принципиально важно ощущать не только тогда, когда он думает о себе, но и когда вообще он что-то думает о людях, об их отношениях, в том числе и сексуальных, плотских.
Я хотел бы напомнить вам еще две вещи. В понятиях «тело» и «плоть» есть разница. Это совсем не одно и то же, когда мы говорим о плотских и о телесных отношениях, о потребностях тела и о потребностях плоти. Это вы должны понимать. В греческом языке есть два разных слова — «саркс» и «сома». Сома — вспомните соматические какие-то вещи, телесные, а саркс — плоть, т. е. живое тело. И Слово стало плотию
— помните Евангелие? Не телом, вернее не только телом. Меня шокирует, когда я читаю лютеровский перевод Евангелия на немецкий язык. Там в этом месте стоит «фляйш». Сразу как будто попал в лавку мясную, где окорока и все такое… Слово Божие стало «фляйш», «мясом». Страшное дело! Это первое.
И второе. Нужно различать вещи, связанные с браком и семьей, не только в их связи с отношениями плотскими и телесными. Когда мы говорим о сексуальных вещах, это все-таки понимается вполне определенным образом, это то, что связано с полом человека, с реализацией и раскрытием его пола в семье. Другое дело, когда мы говорим о любви, в том числе и брачной, это не тождественно разговору о сексуальном. Я вам хотел бы об этом напомнить. И значит, когда мы говорим о брачных и семейных отношениях, при всем том, что эти вещи очень близки, они пересекаются, обязательно пересекаются, это вещи разные.
Ну вот, я вижу, что вы достаточно внимательно слушаете, и надеюсь, что вы понимаете все то, о чем идет речь, что вы с чем-то соотносите это в своих знаниях, в своем опыте. И теперь я хотел бы, чтобы вы задавали какие-то свои вопросы после моей общей беседы, общего слова. Важнее всего, как вы ощущаете проблемы, как вы их видите, и что для вас горячее. Ведь говорить вообще на эти темы можно бесконечно. Это одна из огромных областей человеческой жизни: и традиции, и культуры, и духовности. Поэтому я сейчас прошу вас задавать любые вопросы:большие и маленькие, внешние и внутренние, идеалистические и практические, какие хотите. По возможности изъясняйтесь не высоким штилем, а попроще, поконкретней. Только давайте не уходить в вещи интересные, но, может быть, далекие от вашей жизни.
Теперь начнем разговор, и если почувствуем, что его не кончили и надо было бы продолжить, мы его продолжим, но только, если у вас еще будут вопросы, проблемы и если действительно это будет нужно.
Вопрос. Батюшка, хорошо, если бы мы поговорили на тему выбора. Все мы находимся на пороге выбора невесты или супруга. В церкви очень много «синих чулков», подвижниц, которые «высыхают на корню». Жалко женщин. Хорошо бы мы поговорили на тему выбора спутника, это большая проблема.
О. Георгий. А в чем здесь проблема?
Вопрос. Общие принципы подхода.
О. Георгий. «Общие принципы подхода» даны нам в Писании, как вы знаете, где сказано: хочешь жениться — ищи жену, не хочешь — не ищи. Это очень важная вещь, друзья мои. Дело в том, что современный человек как-то очень странно устроен: какие-то очень простые вещи, которые испокон веков всем были известны и понятны, вдруг почему-то для людей перестали существовать. Люди теперь считают, что все на них должны бросаться и не иначе. И вот, когда будет, так сказать, каждый день по десять предложений, тогда они, может быть, снизойдут и выберут. Ну, поэтому с возрастом и «синеют», как бы приобретают определенные мизантропические черты. Мне кажется это очень важным. Тот, кто ищет, тот найдет. В Евангелии сказано: Ищите, и найдете
. О чем это сказано? (Смех в зале.) Обо всем, и в том числе о человеке, который хочет создать семью, считая, что он созрел для этого и действительно может нести за нее ответственность. Семья — это ответственность. Ну, тогда дело только за человеком, которого бы он любил и который бы любил его. Любовь-то всегда взаимна, имейте это в виду. Любовь всегда взаимна, невзаимной любви не бывает. Другое дело, что бывает, когда в поисках взаимной любви людям приходится долго проводить свое одинокое житие-бытие. Иногда они находят ее только на небесах. Это вопрос другой. Но, тем не менее, это так, это закон жизни. Поэтому ищите, ищите. Вы понимаете, поведение человека, который хочет создать семью, и того, кто не хочет ее создавать, даже если он все же стремится получить какое-то мгновенное удовольствие, очень различается. Люди многое не понимают в отношениях друг с другом, но они многое чувствуют коркой или подкоркой, сердцем или не сердцем, или еще чем-то. Другое дело, что нужно смотреть. Выбор, действительно, очень часто бывает реальным выбором. И тут надо знать и учитывать рекомендации церкви.
Допустим, церковь рекомендует, чтобы создавались семьи людьми одной веры. И эта рекомендация очень серьезная. Вот вам это сейчас, может быть, труднее всего понять, потому что вы воспитаны на идее свободы любви, причем под этой свободой часто подразумевается полный хаос, полный произвол. «На того глаз положил, кто мне чем-то угодил» — и всё. И какая разница, какой он там веры? Или вообще неверующий, или мусульманин… Да какая разница. Слюбится — стерпится. В наше время огромный процент случаев, когда такие браки не держатся. Они не скрепляются ничем. Год — другой проходит, первые страсти улеглись — и всё. И ничем не удержишь, тут невозможно сохранить семью. Люди расходятся, причем уже, естественно, с раной в душе. Или в семье начинаются совершенно фантастические вещи. По-моему, даже в вашей молодежной группе была одна дама, которая, несмотря на все советы не спешить, вышла замуж за мусульманина, у которого был просто маленький гаремчик. Он говорил, что обязательно крестился бы, только боится своих родных, которые его непременно убьют. Ну, конечно, убьют! Это так понятно. Так вот, несмотря на все советы не спешить, она все же сделала по-своему. Наверное, там было просто желание выйти поскорее замуж, да за богатого. Думаю, что такие браки обречены. Было у нас несколько таких случаев, и два из них — очень серьезные.
Если вы действительно хотите выбирать, т. е. хотите ввести сюда какие-то критерии качества и какую-то основательность, на такие вещи надо обращать внимание. Другое дело, что из таких правил бывают исключения. Да, бывают. Здесь нельзя канон воспринимать как закон. Канон — потому и не просто закон, что он знает свои исключения. Но нужно десять раз подумать, прежде чем решить: твой случай — это исключительный случай или все-таки обычный? Мы очень часто хотим ходить в исключительных, а на самом деле в исключительных не ходим, мы обычные люди, самые обыкновенные. И ничего исключительного нет. Вот, пожалуйста, обратите и на это внимание.
Итак, церковь даже канонически определяет, что брак должен заключаться между людьми одной веры. Да, могут быть исключения, особенно в странах, где православных фактически нет. Например, Финская церковь, которая живет в окружении инославных, инаковерующих. Конечно, здесь очень высок процент браков с неправославными. Но все-таки самые крепкие браки у тех, у которых есть духовное единство. Если человек часто не может даже с единомысленными и единодушными людьми находить общий язык, то как он найдет его с людьми неединомысленными, неединодушными? И вообще в жизни единодушие, единомыслие, единоверие имеют огромное значение.
В древности, и не только в древности, но и в старые времена, были еще и другие, как бы дополняющие вещи. Например, устанавливались всякого рода испытательные сроки, когда люди становились сперва женихом и невестой. Да, сначала обручались. От обручения до свадьбы мог быть испытательный срок, и не два дня, и не месяц. Это могло длиться годы, когда люди не имели брачных отношений, но уже были в какой-то степени в браке — обрученными друг другу. Еще можно было развестись, но это уже не просто так — взяли и разбежались. В Иудее для этого даже нужен был целый юридический процесс. Это все было. Далее, было нужно благословение родителей. Причем в церкви до революции действовало правило — если нет благословения родителей, то нельзя венчаться. Но сейчас, когда родители — часто атеисты или фактически не христиане, говорить об обязательном благословении очень трудно.
Я не хочу сказать, что нужно непременно возвращать старые порядки один к одному, но за этим ведь что-то стояло! Люди всегда хотели сделать брак более прочным, и поэтому жениху и невесте надо было лучше узнать друг друга и что-то узнать об этом браке от других — от родителей, от духовника и т. д.
Конечно, в нормальном случае в церкви до венчания должны были бы быть еще какие-то встречи. Для вас, христиан, это было бы очень важно. Когда люди становятся женихом и невестой, т. е. обрученными, после этого нужно было бы иметь ряд «огласительных» встреч, потому что вообще обручение — это то, что делает человека как бы «оглашаемым». На таинствоводстве мы с вами об этом говорили. Здесь полная аналогия: оглашенный — и верный, обрученный — и человек в браке. И вот, как оглашаемых мы учим довольно длительное время, точно так же учили обрученных в церкви, учили, естественно, не так, как в каких-то психологических консультациях, куда с большой охотой ходят новобрачные люди, чтобы их научили семейной жизни — и до зачатия детей, и особенно когда женщина становится беременной. Но учат там часто не тому…
Мне приходилось много раз видеть, как молодежь с какими-то проблемами начинает сталкиваться до брака, вне брака и в браке, в начале его или где-то через 10 лет после него. А иногда уже и не молодежь, и не через 10, а через 20–30 лет. Им советуют такое, что хоть стой, хоть падай, хоть беги, хоть кричи, а люди верят советам, наивно верят, сами ни в чем не разбираясь. Поэтому я и хотел вам об этом сказать, чтобы вы поняли, что дело не в форме, мол, обязательно иметь родительское благословение и обязательно иметь какое-то научение в церкви после обручения, а в том, какую функцию это все выполняло. Эта функция и ныне должна быть выполнена, пусть даже в каких-то совсем иных формах. Их надо искать, ибо современные формы еще не сложились. Старое разрушить-то разрушили, а ведь на это место ничего не поставили. Дыры зияют. Отсюда несчастливые браки.
Реплика. За руки подержались — и уже под венец!
О. Георгий. Нет, сейчас этого уже нигде нет. На самом же деле и раньше так не было. Это одна из тех дезинформаций, которая отпугивает людей от традиционных ценностей, что достаточно вредно, потому что опять-таки — разрушать разрушает, а ничего не предлагает. Это и есть прямой вред.
А.М. Копировский. Дворцовый этикет: царевича Петра II, юного сына Петра, во время конной прогулки придворные намеренно на 10 минут оставили наедине с княжной, на которой очень хотели, чтобы он женился, и после этого он уже обязан был жениться.
Реплика. Поженился?
А. М. Он очень маленький был. (Смех в зале.)
О. Георгий. Это другая история. Здесь работал как бы обратный механизм. Просто человек знал, что это действие есть некий символ, знак. Совершенно неважно, что при этом человек делал 10 минут.
А. М. Они отъехали просто от них — и всё, специально, чтобы оставить их наедине.
О. Георгий. Да, были какие-то обязательные символы, нарушать которые никто не мог. Общество было традиционным. Иначе бы царевич повредил своей чести, а она в то время ценилась. Сейчас же люди плохо представляют себе, что такое честь — своя или чужая. И бесчестят себя, бесчестят и других, так, походя. А прежде этого не было.
Теперь, повторяю, не сложились какие-то новые формы, дополняющие ощущение человека «я люблю такого-то». Когда человек это говорит, то совершенно бывает непонятно, что он говорит, ни ему непонятно, ни, тем более, другому. Это может быть просто всплеск чувств, которые могут быть сегодня — к одному, а завтра — к другому, третьему. Даже за один день — сразу к десяти. А могут быть чем-то очень серьезным, глубоким, действительно нерасторжимым. В Евангелии говорится: Что Бог сочетал, того человек да не разлучает
, т.е. есть вещи, которые восходят на Небеса, где Бог сочетает людей. Это, конечно, слова-символы, но за ними что-то важное стоит. Идеальный брак — тот, который заключен на Небесах. Только нельзя, увы, сказать, что все браки заключаются на Небесах, как пытались это утверждать до революции, мол, если ты венчан, то ты уже на Небесах заключил свой брак.
А. М. Ты уже «заключен».
О. Георгий. Да, ты уже «заключен». Это было, конечно, ханжеством, это было трагедией для очень многих людей, хотя не для большинства, и не в одной только «Анне Карениной» это описано.
Вопрос. Что Вы имели в виду, когда говорили, что любовь всегда взаимна?
О. Георгий. Некоторую реальность жизни и некое качество любви. Или она есть, или ее нет. Если она есть, она всегда взаимна только потому, что она есть. Это некоторый опыт жизни. Это я к тому, что многие современные люди очень боятся любви, потому что их с детства испугали тем, что любовь всегда невзаимна.
Голос из зала. У меня всегда невзаимна.
О. Георгий. Значит, ты еще одной ногой где-то в детстве. Тебе «повезло».
Вопрос. Есть ли опасность в этих всплесках чувств? Если есть, то какая? И как к этому относиться?
О. Георгий. Конечно, есть. Во всем есть опасность, что бы вы ни взяли. В любви тоже есть опасность. И во всплесках чувств есть опасность, потому что эти чувства могут оказаться в гордом одиночестве и поэтому тут же умереть. Когда чувства — только чувства, то это опасно потому, что они совсем непрочны, а иногда и просто иллюзорны. Человек сам себя уговаривает или «накручивает». Это вот такая псевдореальность, она опасна, она желаемое выдает за действительное и частичное — за целостное.
Вопрос. Что такое тогда неразделенная любовь и как с ней бороться? (Смех в зале.)
О. Георгий. Я же говорил, что многие современные люди с детства очень настроены на то, что любовь всегда неразделенная. Дело в том, что под любовью люди понимают вещи разные.
Вопрос. Что такое любовь? В Евангелии написано: Бог есть Любовь
. А у меня любви нет, я каждый вечер влюбляюсь. Мама говорит, что это увлечение, а сама я не знаю.
О. Георгий. Ничего, все нормально. Знаете, неразделенная любовь, как правило, — это то, что не созрело еще. Незрелая любовь всегда неразделенная, однобокая какая-то, обязательно зеленая.
Вопрос. А что значит "незрелая любовь"?
Из зала. Значит, неготовая, кушать нельзя.
О. Георгий. Любовь — то, что стремится к качеству совершенства и целостности, полноты, к Небесам, хотя и пронизывает все остальное. Так что когда этого нет, значит, нет. И тогда очень часто возникают коллизии, человек считает, что он очень любит другого человека, а на самом деле это совсем не так. А в ответ ничего нет, более того, иногда бывает раздражение или даже ненависть. Очень часто люди при этом больше любят себя. Масса таких случаев, я не хочу перечислять, иначе это будет что-то теоретическое.
А.М. Мне кажется, что в понятии неразделенной любви мы слишком часто держим перед собой образец типа Онегина и Татьяны — такой хрестоматийный пример. В действительности это ведь не так, конечно. Существуют не разные типы неразделенной любви, а разные типы разделения. Люди же как-то ориентируются пока на один: любовь разделена может быть так — соединяясь законным браком. Иного варианта нет. На самом деле может быть далеко не так. Настоящий идеал, евангельский, является в образе Христа, а не в образе Авраама и Сарры, которые производят прекрасное потомство, целый народ. Идеал именно в образе Спасителя. Хотя среди апостолов были и люди женатые. Но апостол Павел довольно дерзновенно говорит: «Хочу, чтобы все были, как я. Имеете право сестру жену с собой водить, как апостол Петр, но лучше будьте, как я». Это же не значит, что он не любит, не понимает никого. Я, может быть, скажу даже несколько дерзновенную вещь, выдержит ли ее магнитофон, не знаю, но у женщин, которые служили Спасителю, как сказано, «имением своим», т. е. они приносили какие-то средства, могли быть все-таки к Нему чувства не только как к иконе. Он же не был иконой ближним. И Он этих женщин не держал на расстоянии, не отгонял их, и не только принимал от них пожертвования, Он же с ними разговаривал, они были близко, Он им доверял. Я думаю, об этом стоит задуматься, говоря о неразделенной любви.
О. Георгий. Я хотел бы еще добавить об апостоле Павле две важные вещи. Вы их знаете, но о них нужно сказать в связи с тем, что сейчас сказал Александр Михайлович. Во-первых, апостол Павел говорит: «Кому что дано». Он четко понимает, что человек должен иметь достаточно смирения и дерзновения, чтобы просто испытать волю Божию, «кому что дано». Есть люди, причем это значительно больший процент, чем принято считать, которые часто, выйдя замуж или женившись, чувствуют себя «не в своей тарелке». Они это сделали только потому, что так принято среди людей — вроде как бы неудобно не жениться. Ну не в монахи же, в конце концов, идти! И потом, конечно, мучаются всю жизнь от этого. Нужно знать, что есть разные призвания. И реализация человеком себя может быть очень разной. Монашество — это только одна из общепризнанных возможностей жизни человека вне брака. Еще может быть целибатный священник. На Западе все священники — целибаты. Ну, и у нас есть отдельные… Это совершенно нормально. Но точно так же совершенно нормально быть в браке. Для кого-то жениться может быть грехом, а для кого-то не жениться — грех. Это одна сторона. И другая сторона — в браке люди имеют «скорби по плоти». Апостол Павел говорит: вы можете жениться, но будете иметь скорбь по плоти, а мне вас жаль
. Это действительно так. Брак — это отнюдь не только какие-то удовольствия и радости, даже счастливый брак, брак действительно по любви, но это еще и какие-то скорби, нести которые человек очень часто бывает не готов, совсем не готов. Он на это не настроен. Вот об этом тоже стоит думать. Если же человек самоотвержен, тогда это все же другая ситуация. Человек должен быть достаточно смирен, чтобы открылась воля Божия о нем.
Вопрос. Есть ли возможность вот так определить свой путь, пока не наделал ошибок?
О. Георгий. Очень трудно, но да.
Вопрос. Я поддерживаю вопрос. Я хотел бы сказать, что основной темой была сублимация (о. Георгий. Ну, не обязательно сублимация, только сублимация), но ведь прежде чем вступить в брак, человек все равно живет один.
О. Георгий. Фактически я об этом говорил, только я не очень люблю эту фрейдовскую терминологию. Я говорил, что как может быть разврат духа, души и тела, точно так же и любовь. И все, что касается отношений брачных и сексуальных, должно быть связано и с какими-то тонкостями души и духовными вещами. И если этого нет, то все развалится. Сублимация — это то же самое, это возвышение чувства любви, утонченность и возвышение, хотя не обязательно всегда «до третьего неба». Психологи сами с трудом до этого доходят, обычно они довольно приземленные люди, не очень чистой жизни. Но они, во всяком случае, говорят об этом возвышении, говорят о том, что сексуальная энергия в человеке может дать какой-то динамический фон, стать богатством жизни, одним из источников той силы, которая человеку так нужна в жизни. Вот на чем построено учение о сублимации. Человек может благодаря любви, в том числе и плотской любви, питать и поддерживать себя в творчестве, раскрывать себя в каких-то очень сложных и тонких отношениях и сторонах жизни, в том числе духовных. Вы думаете, что духовная жизнь никак не связана с плотью? Связана. И совсем не обязательно греховным образом. Совсем не обязательно!
У нас, к сожалению, массовая культура построена так, что она отслеживает только греховные ситуации. И у людей уже выработалась привычка считать, что если есть какие-то отношения между людьми, то это обязательно что-то такое нечистенькое и т. д. И показывают на примеры, как какие-то американские священники в какой-нибудь семинарии соблазнили столько-то мальчиков и т. д., и т. д. И это все муссируется по всему миру — такой мировой скандал. Просто сделали сенсацию, потому что средства массовой информации ничего приличного сами сказать еще не могут. А сублимация в общем-то — простейшая вещь. Человек прекрасно понимает, что если в нем есть любовь, если действительно человек вступает в брак по любви, то он на большом подъеме. И это подъем не только плоти, это подъем не только телесных чувств, но и основа для духовной жизни, для раскрытия духовной жизни. Это действительно богатство человека. Вот и все. Вот что такое сублимация.
Человек должен уметь раскрыться. Любовь — это другая сторона этой открытости. Люди часто ищут любви и при этом закрыты на все пуговицы. Сами себя душат и других готовы придушить. Поэтому и любви в них нет никакой. Почему оскудевает любовь? Потому что оскудевает вера, потому что человек закрыт, потому что нет доверия, нет дерзновения, ничего нет. Качество жизни потеряно. И если уж потеряны такие понятия, как честь человека, не только в узком смысле этого слова — «обесчестил» в смысле «соблазнил», а честь в широком смысле слова, если это потеряно в принципе, то что говорить вообще обо всем остальном? А честь — это еще наполовину языческая вещь, так же как храбрость, смелость, воинский долг и т. д.
Любовь — это очень тонкая вещь, ее нужно живо ощущать. Это чувство иногда связывается с чувством такта. И это то, чего людям, как правило, не хватает. Они либо делают вид, что ничего не видят, т. е. начинают лицемерить, либо так реагируют, что действительно в сапогах влезли в душу и поехали. И вот то, что здесь нужно, это целомудрие, здесь нужен и такт, здесь нужно и максимальное проявление любви и веры в человека, даже если он где-то оступился. Вот это самое важное и самое трудное. И от этого никуда не денешься, ничего здесь другого не скажешь. И так каждый раз.
Вот ваша группа довольно маленькая, и действительно трудно это выдержать. Чем меньше группа, тем тяжелее, это совершенно справедливо. В большой группе легче и лучше, поэтому я за большие группы и на оглашении, и потом в общинах. Почему нужно 20–30 человек? С одной стороны, больше нельзя, но лучше бы и не меньше 10. Иначе такого рода проблемы начинают всех съедать. Слишком тяжело, не хватает такта, не хватает веры, не хватает целомудрия, в конце концов. А целомудрие — слово великое, оно говорит о целостности ума человека и о целостности духа человека. Целомудрие — не просто целостность ума, мудрования, мысли, это не просто мудрость. В древности мудрость воспринималась как высшее обозначение духа, духовной жизни человека. Понимаете теперь, что такое целомудрие? И этого, конечно, у нас не хватает. Взрослым людям не хватает, опытным, священникам не хватает, которые просто обязаны хоть что-то об этом знать и что-то такое являть. А что говорить про молодежь? Поэтому я все-таки рекомендовал бы вам решать эти вопросы с катехизатором или духовным отцом. С родителями у нас сегодня решить что-то трудно, к сожалению, в огромном большинстве случаев. Исключений я почти не знаю, увы… Даже если родители очень хорошие. Только не нужно здесь переходить границы, чтобы это не превратилось в доносительство, ябедничество или в двусмысленные вещи. Иногда человек поверяет другому какую-то свою тайну, и ее надо сохранить как тайну, даже если вы обращаетесь к кому-то за помощью и советом. Вот это тоже очень трудно. Надо всегда быть верным, верным тому, кто вам открылся или доверился. И это трудно, особенно если вы хотите человеку помочь и особенно если вы чувствуете, что у вас сил не хватает и вы хотите к кому-то обратиться. И все же верность должна оставаться верностью. Ни в коем случае нельзя открывать тайну. Как священник не может выдать тайну исповеди, точно так же и друг не имеет права выдать тайну своего друга. Дети не могут выдавать тайны родителей, а родители — тайны детей. Если про тайну исповеди мы еще что-то знаем, то ничего не понимаем в вещах, связанных с друзьями, родными, а это вещи совершенно одного порядка. Ты здесь затронул самый трудный и больной вопрос. И, к сожалению, сейчас я больше сказать не могу, потому что тогда придется разбирать конкретные вещи, а это уже трудно делать в большой аудитории.
Вопрос. Батюшка, вот Вы сказали, что нужно сохранять тайну родителей, а предположим, отец приходит пьяный и просит: «Матери не говори!» Мама приходит через день и спрашивает, пьяный он был или нет. Что же делать, как лавировать?
О. Георгий. Это вещи разные. Да, немного разные. Это, в общем-то говоря, не тайна отца. Он просит о чем-то не говорить только потому, что не хочет скандала, и больше ничего. Тут просто нельзя обещать, когда он просит не говорить, нельзя обещать, что не скажешь. Надо сказать: «А если мама спросит, то скажу». (Смех.) Только не надо говорить, что ты сам побежишь доносить. Здесь очень важно никогда не нарушать обещаний. Если пообещаешь не сказать, то тут уж не говори. Даже если ты случайно или из-за страха, что он тебе по голове даст, пообещал, даже если по слабости пообещал. Пообещал — выполни обещание. Но я бы вышел из положения таким образом — нашел бы возможность в какой-то полушутливой форме сказать: «Но если спросит — скажу». Почему в данном случае так нужно сделать? Всем известно, что такое пьянство. Известно, что покрытие этого греха означает погружение человека дальше в это болото. Это то же самое, если ему давать деньги, когда он просит: «Христа ради, дай мне. Помоги мне, Христа ради». И человек часто, к слову говоря, пасует перед этим. Вот, вы видите в дрезину пьяного, который просит Христа ради, вы подходите и даете, потому что вроде бы нищим и просящим надо дать, и при этом совершенно не соображаете, что вы убиваете человека. Это то же самое, как если бы вы дали ему ногой по почкам. Это такого же рода вещи. И их надо различать. Мало ли кто что скажет, нужно знать, что означают слова. А с родителями это трудно. Правда, здесь есть еще одна сторона. Ну уж если такой дан конкретный пример, тут очень редко супруги могут реально помочь друг другу. На самом деле, что мама может сделать? Она может устроить скандал, может дать какие-то ультиматумы, и она ничем ему не помогает здесь. Хотя, может быть, ничего и не ухудшает. Она просто нагоняет на него страх. Но если есть уже некоторая тенденция человека, такая склонность к алкоголизму или уже алкоголизм, то ничего этим не сделаешь, только все ухудшишь. Помощь должна быть, но она должна быть какой-то другой, вот какой — тут уже надо смотреть конкретно. Размышляйте, смотрите по последствиям, что вы делаете, отвечайте за то, что вы делаете и как вы делаете.
Вопрос. Как относиться к сексуальности в браке — как к необходимости или как к средству общения? (Смех.) Или как к средству получения удовольствия, или как к средству получения потомства?
О. Георгий. Понимаете, в нормальном браке сексуальность так или иначе всегда присутствует, в человеческом браке на земле. Она — средство единения. Уже как следствие единения могут быть дети, как плод любви. А к слову говоря, брачная любовь может быть целомудренной. На самом деле целомудрие не противоречит браку, деторождению и брачным отношениям. Сексуальность все-таки в первую очередь — это средство единения. Цель — единство духа. Да и по плоти тоже, это специфика брака. Есть другие пути единения. В Церкви тоже люди объединяются, но, конечно, не сексуальным образом. Когда сексуальным, то вы знаете, как в сектах называются такие грехи — свальный грех и т. д. А такие секты были, и не однажды в истории, не только священная проституция в языческих культах, но и в этаких полухристианских сектах.
Секс — достаточно мощное специфическое средство единения в браке, потому что пронизывает всего человека. Здесь Фрейд прав в том, что сексуальность — свойство всего человека. Деторождение — одно из следствий. Наслаждение — тоже одно из следствий.
Вопрос. Следует ли сексуальность считать необходимостью?
О. Георгий. Необходимостью — меньше всего. Но все-таки здесь есть элемент необходимости, здесь есть элемент инстинкта, да, здесь есть элемент животности. Поэтому некоторые люди очень не любят брачных отношений, крайне не выносят, потому что видят в этом прежде всего животные отношения, как в известном анекдоте: «Вот так же и у птичек». Человек легко отождествляется с животным. Есть нечто, что принадлежит ему просто как плотскому человеку, животному существу, живому существу, не духовному. Все эти инстинкты в человеке заложены. Они касаются, конечно, и брачных отношений. В огромной степени брачные отношения, сексуальные отношения, как известно, носят совершенно инстинктивный характер. Человеку кажется, что он себя во всем контролирует, на самом же деле он на 90% себя не контролирует. Но все-таки на 90, не больше! Поэтому, когда человек говорит, что я себя не контролировал и потому наделал то-то и то-то, вы меня простите, это уже неправда. Да!
Все, что связано с сексом, а это очень существенно, и хорошо, и плохо, ибо в этом всегда есть та самая безличностная, нечеловеческая еще необходимость.
Вот Бердяев очень не любил деторождение, крайне не любил. Он очень не любил одного даже вида беременных женщин, потому что видел в этом как раз то, что делает человека животным механизмом, и больше ничем. Он считал, что когда говорят, что брачные отношения нужны лишь для деторождения, то это инструкция по животноводству, инструкция по размножению известных особей.
Да, здесь есть и что-то другое, поэтому я и сказал, что цель сексуальных отношений все-таки в единении. Другое дело, что человек этого единения вполне не достигает на земле никогда, даже в самых хороших брачных отношениях. Я сегодня уже вам говорил о том, что возникает пустота, когда человек вне брака имеет брачные отношения. Но повторяю, и в браке человек до конца единства еще не достигает. Он все равно не обретает того, чего ожидает от брака. Поэтому абсолютно счастливым не может быть ни один брак, кроме брака человека с Богом. Поэтому здесь нужно быть очень осторожным. Да, есть и необходимость, да, есть и удовольствие, да, есть и деторождение, да, есть всё-всё-всё, уж нельзя нам лицемерить, потому что сейчас такого лицемерия много, к сожалению, даже в церковной среде, необыкновенно много. Да, надо признать, что все это есть. Но во всем этом есть свои какие-то негативы, и потому главное, от чего это происходит, — все-таки человек, стремящийся к открытости и единению с другим человеком, и через это — к самораскрытию. Это достойно человека. Это, на самом деле, духовный процесс. В.С. Соловьев в статье «Смысл любви» очень хорошо писал о том, чем отличается человек от животного, что у животного главное — как можно больше породить себе подобных, а у человека — как раз все преображающая любовь. Он действительно обретает высший смысл в любви, в этом единении. И вполне естественно, что возникает семья, вполне естественно, что покуда он воплощенный человек, то есть и деторождение, и все остальное. И слава Богу! Но оно все-таки отступает на второй план. Другое дело, что когда появляются дети, не само деторождение, а когда появляются дети, то, конечно, нельзя сказать о детях, что они второстепенны или вторичны в семье. Вот этого сказать нельзя.
7 апреля 1994
