Интервью владыки Хризостома, архиепископа Виленского и Литовского по проблеме абортов и контрацепции
Церковь и семья
20 мин.
Андрей Попов, Алина Жвинклене: Владыко, как Вам известно, во всем цивилизованном мире распространена программа планирования семьи, в основе которой лежит идея свободного и ответственного родительства. Цель программы во имя интересов матери и ребенка поддерживать уровень рождаемости не с помощью искусственного аборта, а при помощи современной эффективной контрацепции. Основная проблема в реализации этой программы формирование личной ответственности за свой репродуктивный выбор, с одной стороны, а с другой создание социально-экономических условий для реализации личного выбора со стороны общества и государства. Существование этой проблемы в некоторой степени обусловлено негативным отношением населения к современным методам и средствам регуляции деторождения. Одним из истоков формирования и сохранения негативных стереотипов в отношении регуляции деторождения мы считаем позицию Церкви. Владыка, в этой связи позвольте Вас спросить: «Каково современное отношение Церкви к абортам и контрацепции?»
Владыка Хризостом: На сегодняшний день вопрос планирования семьи, пожалуй, один из самых острых во всем мире. В слаборазвитых странах рождаемость очень высока, но также высока материнская и детская смертность вследствие низкой материальной обеспеченности семей. В богатых странах при высокой материальной обеспеченности наблюдается низкая рождаемость. Вместе с тем проблема регуляции деторождения общая для всех, и ее решение заключается в преодолении эгоизма человеческого.
Современное понимание несправедливости в распределении земных благ, по крайней мере, идет со времен Французской революции, когда люди из-за своих эгоистических побуждений хотели восстановить справедливость, перераспределив богатства. Проблема обострилась в XX веке, когда большевики, выдвинув лозунг «Грабь награбленное», хотели уравнять всех в достатке, а уравняли всех в нищете как духовной, так и материальной. До сих пор бедность и богатство соседствуют друг с другом. Посему мы не можем осуждать женщину, сделавшую аборт, поскольку мы не знаем истинных причин, побудивших ее совершить этот поступок. Однако знаем то, что, возможно, завтра этой женщине будет нечем кормить своего ребенка. Конечно, хорошо было бы не только осудить женщину за сделанный аборт, но и накормить ее ребенка, если б она родила. Церковь же пока лишь осуждает. Я же считаю, что готовых и справедливых рецептов на решение проблемы отношения к абортам нет, поскольку нет и справедливого распределения земных благ.
А.П. и А.Ж.: Осуждение абортов, по-видимому, основано на заповеди «Не убий». Позволяет ли это свести убийство плода при аборте к проблеме зарождения жизни и души? Например, до 12 недель, срока, который является допустимым для производства аборта, убийства как такового не происходит, поскольку еще не сформирована центральная нервная система, можно сказать, вместилище души?
Вл.Хр.: Вместилище ли? А может, сама душа? Однако это светская точка зрения. Думается, что рассматривать аборты как убийство надо в зависимости от отношения к душе. Хотя и нет единой общепризнанной богословской точки зрения на процесс формирования личности и души. Все понимают, что тело лишь оболочка, вместилище души. Но существуют, по крайней мере, пять богословских точек зрения о времени вселения души в телесную оболочку: от предшествия души зачатию до создания всех душ одновременно. Однако все конфессии могут сойтись на следующем: аборты это проявление эгоизма, черствости души конкретного человека. Материнская любовь равна божественной, но божественная выше. Аборт посему по сути начало падения нравственности. Ведь как? Ребенок начинает со лжи, первый раз солгав, он краснеет, а потом привыкает, так и в этом случае. Между тем надо осуждать виновника аборта: жизнь, мужчину, в конце концов, а получилось наоборот, страдает лишь женщина.
А.П. и А.Ж.: Владыко, скажите, все ли христианские церкви едины в своем отношении к абортам и контрацепции?
Вл.Хр.: Крайности в решении этого вопроса есть. Например, католичество категорично по существу, и, в частности, оно против абортов, регуляции рождаемости с помощью современной контрацепции. Православие не столь категорично. Оно всегда отличалось большим вниманием к условиям жизни своей паствы. Что касается Российской Православной церкви, то она тоже против абортов, но в отношении контрацепции нет четких запретительных мер, но также отсутствуют и разрешительные меры. Попросту этот вопрос обходят молчанием. Кроме того, правовой нормы, которая существует в католичестве, например, папские энциклики, в РПЦ нет. Можно сказать, что позиция официальной церкви еще не сформирована. А поскольку проблема существует, то каждый священнослужитель решает ее самостоятельно, исходя из своей духовности, понимания христианства, общего уровня своей религиозной и человеческой культуры.
А.П. и А.Ж.: Таким образом, можно ли считать, что на практике отношение РПЦ к абортам заключается в личной ответственности и профессионализме ее священнослужителей?
Вл.Хр.: Проблема разрешения этого сложного вопроса в том, что общий уровень религиозной и человеческой культуры, подготовленности многих православных пастырей недостаточно высок. Многие из них, постоянно сталкиваясь с проблемой абортов в своей ежедневной пастырской деятельности, могут посоветовать женщине лишь молитву об очищении на 40 день после этого события, хотя в Требнике эта молитва дана на случай спонтанного аборта, но отнюдь не искусственного, то есть сознательного. А ведь молитва об очищении чисто формальный акт, неадекватный совершенному действию, а главное, неспособный предотвратить его повторения в будущем. Подчеркиваю, проблема усугубляется, поскольку в рамках Православной Церкви вопрос не рассматривался, а подготовленности священников не хватает, чтобы решить его компетентно.
А.П. и А.Ж.: В чем же Вы, Владыко, видите причины отстранения, точнее сказать, умолчания вопроса регуляции деторождения Православной Церковью в отличие от Католической? Ведь искусственный абортэто жестокая реалия советской действительности.
Вл.Хр.: Одна из причин неразработки этого вопроса видится в том, что Католическая и Православная церкви формировались в неравных условиях: католичество развивало свои каноны на основах Римского права, Православие же было всегда раздробленно и, более того, часто подавлено: РПЦ, например, Советами, Византийская турками и т.д. Лично я разрешение вопроса об абортах вижу в покаянии женщины и в ее прощении Церковью. Церковь должна давать покаяние и прощать. Христос говорил, что пришел в этот мир не судить, но прощать. Вспомним притчу о блуднице и вопрос о том, кто первым бросит в нее камень. Хотя сейчас всеобщая безнравственность и лицемерие настолько высоки, что боюсь, найдется очень много желающих бросить камень, считающих себя в праве судить. Но, с другой стороны, отнюдь не все грехи Церковь может простить.
А.П. и А.Ж.: Вы отметили раздробленность Православной церкви. Соответственно, возможно существование каких-то различий в отношении к абортам и контрацепции у конфессий православного толка?
Вл.Хр.: Различия в отношении к абортам существуют, но они не конфессиональные. В современной РПЦ каждый священнослужитель вполне автономен. Но это является следствием глубокого кризиса, переживаемого РПЦ, когда патриарх и Священный Синод уже не отражают точку зрения паствы. Сказанное означает не только то, что отсутствует официальная точка зрения РПЦ на аборты, но и то, что каждый священнослужитель и каждая Православная церковь могут иметь или имеют свою собственную точку зрения по этому вопросу. Это отнюдь не достоинство современного Православия, но следствие глубокого кризиса, переживаемого Православием как религиозным институтом. Существует бездна между духовенством и паствой, с одной стороны, и бездна между духовенством и церковными иерархами, с другой стороны. Митинговая стихия захватила в том числе и Церковь. Результат оказался плачевный в РПЦ возник полный разброд по важнейшим вопросам и прежде всего по вопросам дальнейшей судьбы Церкви и государства. Поэтому у РПЦ уже не остается возможности обсуждать проблему отношения к планированию семьи. Однако решений ни этих, ни других вопросов на митингах не добьешься. На митингах лишь только усиливается противостояние паствы, священнослужителей, иерархов и светских властей. Поэтому в отношении дальнейшей судьбы Церкви и государства я глубокий пессимист, но поскольку я все-таки связан со Всевышним, то я одновременно и оптимист.
А.П. и А.Ж.: Собственно такой поворот нашего разговора несколько неожидан. Мы уже привыкли к противостоянию различных сил в миру, а РПЦ, хотя и подчиненная государству, в первую очередь воспринималась как единый нравственный противовес государственной идеологии. Почему так?
Вл.Хр.: Такой поворот событий можно было предположить. Еще в первые революционные годы митрополит Сергий отмечал опасность и гибельность противостояния Церкви и государства. Одновременно он говорил о параличе Церкви. Однако Церковь парализована до сих пор. Это результат невыносимого давления со стороны Советской власти. Посудите сами, лишь в ХХ столетии Православная Церковь дала более 200 тыс. мучеников. Но в этом факте заключено признание не только гордости, но и бессилия Православной Церкви. Ибо не в жертвах смысл существования Церкви. А с другой стороны, Православная церковь оказалась обескровленной она потеряла едва ли не всех своих лучших людей. Сегодня РПЦ и русские люди живут в совершенно особом советском мире, поэтому для обличения РПЦ и русских людей надо иметь особые права. Теперь таких прав нет ни у кого. Например, Карловацкая Православная Церковь против планирования семьи, против абортов и контрацепции. Однако их иерархи живут в другом, особом мире, а русские люди, которых они считают своей паствой, живут в совершенно ином мире, живут своей иной жизнью. Поэтому зарубежная РПЦ столь категорична. Но как легко быть категоричным и как одновременно безнравственно и не гуманно занимать обличительную позицию в этой ситуации. Да, мы молчали в сталинские времена, но мы остались, а они сбежали. Еще не известно, что более безнравственно. Например, сегодня многие обличают патриарха Тихона и митрополита Сергия за декларацию 1927 г. о признании Советов. Однако сегодня это делать легко. Гораздо труднее подойти взвешенно и с пониманием к этому поступку и осознать, что он был результатом выбора, нелегкого, но обдуманного. А что касается проблемы планирования семьи, мне кажется, что современная Церковь должна руководствоваться гуманистической позицией. Церковь должна снизойти к пастве, понять, что паства жертва времени, жертва невыносимых материальных трудностей, поэтому Церковь должна прощать грехи своей паствы. Мало кто из нас всех без греха, поэтому никто не может бросать камни в свою паству.
А.П. и А.Ж.: Владыко, как мы понимаем, прощение греха не исключает его оценку. Всякий грех, тем более в сексуальной жизни, в некотором смысле исходит от воспитания в семье. Скажите, какие основные проблемы видит Церковь в современной семье?
Вл.Хр.: Суть отношения Православия к семье основана на катехизисе митрополита Филарета, где сам брак оправдывается не любовью супругов, а только деторождением. Однако надо иметь в виду, что сам митрополит Филарет был очень сухим и аскетичным человеком, и стиль его жизни, несомненно, сказался на его катехизисе. Поэтому брак понимается не как союз двух сердец во имя Любви, а союз во имя деторождения. В настоящее время получилось, что принцип учения не совпадает с реалиями жизни, в этом суть проблемы. Но ведь и невозможно провозглашать принципы или само учение в отрыве от реальных условий жизни. Тем более, обращаю Ваше внимание, невозможно и лицемерно провозглашать такое учение, которое противоречит реалиям жизни. Однако не все реалии жизни мы имеем право признавать. Например, очень остро стоит проблема воспитания детей. Мне трудно представить, как сейчас можно говорить о воспитании, когда надо говорить об окружающем семью мире вообще. Семья находится в невыгодных и невозможных условиях жизни. Необходимо начинать с изменения самого стиля жизни. Средства массовой информации, современная культура разрушают остатки принципов святости семьи и ее прав, разрушают ее христианское отношение к детям. Например, сейчас много говорят о подростковой сексуальности, но при этом не знают, чему учить детей. Ведь в настоящее время мы учить детей в этой области еще не умеем. Имеющиеся программы по половому воспитанию школьников представляют собой спекуляцию на эту тему. Между тем культура взаимоотношений нужна, и эротика отношений является деликатной, но очень важной проблемой, а школьные программы по сути своей пошлы и примитивны. Поэтому я против сексуального воспитания детей в том виде, в каком оно существует сейчас. Поскольку в нынешнем своем виде оно, зачастую преувеличивая плотскую сторону сексуальных отношений, низводит проблему взаимоотношения мужчины и женщины до смакования порнографических непристойностей. Одновременно внимание детей и подростков уводится в сторону от не менее, а может, даже более важных духовных, эмоциональных, религиозных сторон сексуальных отношений.
А.П. и А.Ж.: Но социологические исследования показывают, что примерно каждый пятый подросток к окончанию школы уже имеет опыт половой жизни, правда, большинство из них мальчики. Тем не менее количество деторождений и производство абортов имеют тенденцию к повышению у несовершеннолетних девушек. По-видимому, не таким уж великим грехом надо считать половое просвещение юношества, которое должно включать и способы предохранения от беременности?
Вл.Хр.: Знание и признание какого-либо явления это все-таки разные вещи. Признание, например, гомосексуализма, проституции, можно сказать, легализировало эти явления. Изначально гуманное действие по существу выпускает зло на свободу. Например, проституция существует с древнейших времен, но она никогда не встречала одобрения со стороны общества. Гуманизм ХХ века возвел ее чуть ли не в ранг достойной примера профессии. Подобное наблюдается и в отношении гомосексуализма. Но ведь грех не имеет права на существование. Грех он и есть грех. У светских обычно не существует морали, есть юриспруденция. Кроме того, признание греха зачастую не ведет за собой и применения репрессивной юриспруденции. Ведь по светской морали, что не запрещено, то разрешено. В христианстве же есть религиозное обоснование запрещено все, что губит тело и душу человека. Аскеты даже утверждают, что надо бороться с дурными мыслями, поскольку преступление зарождается уже в сознании.
Безусловно, надо говорить о состоянии общества в целом. Сейчас брак трактуется как союз равноценных людей. Можно быть хорошим мужем и женой, но еще надо быть и хорошими родителями. В настоящих условиях это очень трудно. Общество находится в критической точке низкий образ жизни и морали. Обнищание морали происходит и посредством искусства. Современное искусство по своей сути не созидательно, а разрушительно. Оно легализирует зло.
А.П. и А.Ж.: Владыко, но зло существовало и существует в различных ипостасях и необходимо его назвать, признать его существующим, прежде чем ему противостоять, а также искоренять.
Вл.Хр.: Да, оно было! Но масштабы каковы? Сейчас они огромны. Поэтому мы рискуем, признавая за злом право на существование. Известно, сильные личности формируются и на дне, но слабых надо ограждать. Рост общества и идет через ограждение от греха. Ведь общество разделено, дифференцировано. Для реализации талантов человека существует справедливый принцип равенства возможностей. У одного одна способность, у другого пять, но надо дать равную возможность реализовать каждому свою данную Богом способность. Вместе с тем грех надо устранять, а не признавать, именно поэтому должна быть иерархия ценностей и она должна основываться на примате духовности. Суть сегодняшнего решения всех проблем, стоящих перед обществом, возрождение духовности.
А.П. и А.Ж.: Владыко, скажите, Ваше понимание духовности включает свободу репродуктивного выбора. Может ли человек самостоятельно решать вопрос о времени рождения и числе своих детей? Имеет ли кто-нибудь право ограничивать репродуктивную свободу человека?
Вл.Хр.: Вся наша с Вами беседа посвящена свободе личного выбора, хотя и в аспекте проблемы абортов. А вообще, Церковь как-то забыла про свободу, более того, свобода во всем христианстве как-то забыта. Между тем апостол Павел утверждал, что семья является домашней Церковью, и он делал акцент именно на свободу выбора и, прежде всего, на свободе семьи. Он утверждал, что все дозволено, но не все на пользу и, более того, все могу, но не все позволено. Если переносить свободу личности на семью, то семья свободна, свободна, как сама личность. Порой мы забываем, почему свершилось грехопадение, мы забываем, что грехопадение было дано человеку Богом для соединения свободы выбора и ответственности за его последствия. Бог знал о том, что свершится грехопадение, потому что без выбора нет и ответственности, а последствия сего искупает сама личность, поскольку имела свободу своего выбора. Если сам Господь Бог не ограничил свободу, то никто не вправе ограничивать свободу, ибо нет ответственности в отсутствии свободы, ни Церковь, ни светская власть. Тот, кто отнял у нас свободу, тот несет всю ответственность за все наши поступки. Мы уже сегодня прощены, ибо страдали предостаточно. Но это не значит, что можно приумножать наши грехи, и в случае репродуктивной свободы семья должна быть, по крайней мере, обеспечена противозачаточными средствами. А воздавать каждому может только Господь. Не судите и не судимы будете, а насилие порождает лишь насилие.
А.П. и А.Ж.: Владыко, при современной социально-политической ситуации в стране, одним из результатов которой является резкое снижение уровня рождаемости, рост числа абортов и при этом детоубийств и отказов от детей, считаете ли Вы возможным широкое обращение Церкви к проблемам планирования семьи, исходя из позиции запретов на детоубийство, отказа от ребенка, осуждения абортов пропагандировать современную эффективную контрацепцию как способа охраны права на жизнь?
Вл.Хр.: Вполне возможно. Но в первую очередь необходимо возрождение народной духовности, нравственности. Но народ был столько раз обманут. Все слова, все убеждения стали пустым звуком. Существует инфляция слов. Возрождение духовности и веры в народе в этом основное призвание Церкви. А для этого церкви надо повернуться к нуждам паствы.
А.П. и А.Ж.: Владыко, позвольте Вас поблагодарить за оказанное нам внимание. Спасибо.
От редакции
6 июля 1991 г. интервью владыки Хризостома было опубликовано в «Независимой газете». Однако вольная редакционная правка текста, измененное название и карикатура, иллюстрировавшая материал, полностью исказили его смысл, привнесли непочтительный тон по отношению к владыке Хризостому и к Церкви в целом.
Редакция журнала благодарит Андрея Попова и Алину Жвинклене за предоставление полного текста интервью для его публикации в нашем журнале.
Свято-Духов монастырь,
г. Вильнюс, Литва 20 апреля 1991
