Главное — научиться жить в Духе Святом
Проповедь
17 мин.
Слово на Пятидесятницу
Во имя Отца и Сына и Святого Духа!
Дорогие братья и сестры, во-первых, поздравляю всех вас с праздником святой Пятидесятницы, Святой Троицы, с днем Сошествия Святого Духа на апостолов. Во-вторых, приветствую тех, кто закончил свое «пустынное» странствие во время Пятидесятницы — такое благодатное и замечательное время! — и теперь пришел, чтобы, уже набравшись некоторого опыта, подумать о своей дальнейшей церковной жизни.
Итак, у нас сейчас праздник, праздник христианский. Что это значит? Это всегда значит одно и то же: когда приходит в этот мир Свет, то его пытается объять тьма. Но как сказал апостол Иоанн: Свет во тьме светит, и тьма его не объяла
. И не обымет никогда, что бы ни случалось!
Удивительно, дорогие братья и сестры (может быть, вы сегодня обратили внимание на это), что даже во времена Ветхого Завета, как это явствует из тех ветхозаветных чтений, которые мы сейчас слышали (а вы можете вспомнить и соответствующие новозаветные чтения), церковь праздновала не образы и тени событий, а сами эти события. Церкви всегда было важно само событие сошествия Святого Духа — сначала на судей израильских, потом на апостолов и на учеников апостолов, и на учеников этих учеников, и дальше, дальше — до нас, грешных. Таким образом, церковь ныне празднует сошествие Святого Духа на всех, на всю полноту Церкви, потому что именно это сошествие и дает возможность новозаветной Церкви жить, и жить в полноте.
Пожалуйста, обратите на это внимание, ведь даже наше таинство Миропомазания лишь указывает на происходящее или происшедшее событие сошествия Святого Духа. Помните, в чине таинства говорится не «сходит Святой Дух на вас», а «печать дара Духа Святого». Печать — это тоже знак, образ, указатель, но указатель, главным образом, тех границ, в которых может действовать Дух Святой в этом мире, который еще лежит во зле.
Нам с вами это надо помнить, ведь мы иногда желаемое выдаем за действительное, указатель — за указуемое, хотя этого делать не следует. Если вы с этой точки зрения прочтете все Священное писание как Ветхого, так и Нового Завета, то увидите, что ценно в очах Господних только то, что реально существует, а не просто то, о чем говорят люди, даже если это люди из народа Божьего и даже если они не лишены пророческого дара. Мы можем многого желать и многое предполагать, но и нам следует знать, что вполне ценно только то, что существует в Церкви как богочеловеческом Теле, мире Божьем, Царстве Божьем, т.е. то, что обладает, как мы с вами уже привыкли говорить, качеством духа, его экзистенцией, качеством его высшего существования. Конечно, и все то, что указывает на это, также очень ценно и важно. Как вы знаете, плохо бывает шоферу на дороге, где нет указателей, сейчас даже серьезную книгу мы не можем представить себе без системы указателей. Но как бы ни были важны указатели на пути, вполне важен лишь сам путь, то, на что указывается. Эллинское сознание, для которого более ценны и реальны были именно идеи, некие идеальные образы, т.е. те самые указатели, именно здесь в принципе и отличалось от сознания народа иудейского, длительное время в период Ветхого Завета привыкшего скорее смотреть на прямые дела Божьи, а не только на указатели, от сознания библейского, выработавшего и свою систему указателей, причем большую, иногда даже слишком большую систему, как это часто бывало при длительной человеческой истории, но более всего всегда ценившего историю Божию, Священную, а значит, и самое дело Божие, являемое прямо от Бога или через человеков, животных и мир, все равно.
Нам с вами нужно об этом вспомнить, чтобы не останавливаться на полпути. Поэтому когда мы сегодня говорим о сошествии Святого Духа, мы должны спросить и себя: а возрождены ли мы Святым Духом, а сошел ли на нас Святой Дух, или на нас «сошли» одни лишь образы, печати, тени и указатели? Мы должны спросить себя: что мы несем в своем опыте, в своей эмпирической жизни? Чему мы учим других, какой пример показываем им? При этом нам очень важно знать, как отличить эмпирический образ от первообраза, а этот мистериальный прообраз, пра-образ, первообраз от мистической первореальности. Нам с вами теперь нужно не только учиться пользоваться указателями, которые в большом обилии выработало и новозаветное человечество, для нас теперь всегда будет главным — научиться жить в Духе Святом, жить в Любви, жить во Свете, жить в Вере и Надежде, жить в духовной Свободе. Тогда нас не устрашит ничто и никто, тогда нам не страшны будут никакие суждения человеческие о нас, и если Бог будет говорить одно, а человек — другое, мы, не колеблясь, выберем Божье.
Для этого нам будет важно научиться отличать и Церковь Божью от тех, кто только говорит в церкви от имени Церкви, ведь иногда эти лица совпадают, а иногда — и нет. Так, я вам уже говорил неделю назад о тех печальных событиях, которые происходят сейчас в Алма-Ате. Я надеюсь, что вы молитесь за иеромонаха Серафима, иереев Василия и Евгения, которые были запрещены в священнослужении и отчислены за штат только за то, что были послушны голосу своей христианской совести, голосу Божьему, а не просто человеческому начальству, и которые хотели это послушание Богу предложить всей церкви. Но людям нередко кажется, что Церковь, которая родилась на Пятидесятницу в огненных языках, должна, будучи столпом и утверждением Истины
, стоять неподвижно как столб или пень. Люди забыли разницу между одним и другим. Они забыли, что Церковь — живое Тело Христово, они забыли о том, что оно должно постоянно эту жизнь выявлять, проявлять и совершенствовать. У Церкви есть призвание в истории: она должна двигаться, как она всегда двигалась. И если она стоит неподвижно, не проявляя признаков жизни, то это уже не Церковь, а ее темный двойник. Это уже некая секта, пусть даже большая или официальная. Часто людям, особенно начальствующим, хочется, чтобы церковь была именно такой, потому что такой церковью легко управлять, ее легко поработить, подмять под себя, с нее легко «стричь купоны». Очень часто людям начальствующим не нравится, когда кто-то, столкнувшись с неправдой, может поднять голос и сказать: «Простите, но то-то и то-то — неправда», а столкнувшись с грехом, сказать: «То-то и то-то — грех». В этом — вся суть конфликта в Алма-Ате.
Три священника из лучших в епархии запрещены в священнослужении. Для нас с вами это очень серьезный звонок. Мы не имеем права делать вид, что ничего не происходит. Мы не имеем права отдать церковь на откуп злым силам, действительно мертвящим и лживым силам, которые не могут ничем другим пользоваться, кроме как клеветой и злобой и своей внешней властью, данной им часто совсем не Богом. Еще святой Григорий Богослов говорил: «Многие облечены саном, но не все имеют благодать. Не трепещите пред высотами сана». Он говорил это о плохих епископах. Нам с вами очень важно смотреть на реальности жизни. Нам важно реагировать на всякое зло, которое пытается подменить собой добро. Мы не можем не различать Церковь и ее темного двойника, потому что этот темный двойник пытается объявить саму Церковь и всякое проявление ее жизни — ересью и установить норму, далекую и от слова Божьего, и от учения святых отцов, и от веления Духа. В день Пятидесятницы нам нужно об этом думать и молиться. Мы с вами не имеем права поддаться на искушения, только потому что легче жить так, как все. Мы не имеем права выбирать широкие пути и поддаваться соблазну.
В Алма-Ате епархиальное собрание, длившееся целых пять дней, каким-то неведомым путем, «вдруг» не только потребовало запрещения и даже анафематствовало, пропело анафему одному из этих трех священников, как вы знаете, в присутствии епископа Алмаатинского и с его участием, но почему-то еще потребовало и разбирательства деятельности нашей общины на грядущем Архиерейском соборе. Кажется, причем здесь Алма-Ата? С великой печалью нам написали оттуда добрые люди, что если то, что они видели в эти дни, и есть православная церковь, то какое они могут иметь отношение к ней? Представляете, до какого соблазна дело дошло? С великой печалью они еще написали нам, что им кажется, что все это было срежиссировано из Москвы или из Троице-Сергиевой лавры от тамошних псевдостарцев. Увы, это совпадает и с нашим наблюдением: такие вещи не происходят сами по себе никогда и нигде.
Однажды я уже имел дело с одним письмом на имя патриарха, подписанным (удивительное совпадение!) как раз все тем же самым архиепископом Алмаатинским Алексием, где описывались абсолютно неправдоподобные и клеветнические вещи. С этого письма и начались наши открытые церковные гонения в 1993 г. Большинство из вас этого не знает, но именно по поводу этого письма, а не по поводу богослужения или оглашения, или богословия и пастырской практики мы имели разговор со Святейшим Патриархом в конце 1993 г. И тогда скоро нам стало ясно, что это письмо было написано все по тому же заказу из все того же центра, скорее всего людьми, которые очень хотели забрать у нас Владимирский собор тогда еще бывшего Сретенского монастыря.
Таким образом, и ныне история повторяется, и она повторяется каждые три года перед архиерейскими соборами или сразу после них. В 1994 г. нас лишили Владимирского храма — перед Архиерейским собором 1994 г. В 1997 г. нас лишили Успенского храма — после следующего Архиерейского собора, 1997 года. И сейчас нас пытаются лишить всякой возможности нормально молиться и причащаться, хуже того, нас пытаются обвинять даже в ереси перед самым Архиерейским собором, который состоится в середине августа этого года. Как сказал один очень опытный человек: «О, им мало вас сбить с ног, им хочется вас добить. Им мало вас унизить и оскорбить, и обобрать, и оклеветать. Им хочется, чтобы вы не существовали, не жили!» Одним не хочется по одним причинам, другим — по другим. Одни, так называемые правые в церкви, не хотят этого потому, что их идеал — вот эта бездвижность, и мы никак не вписываемся в его рамки, а другие, так называемые левые, тоже не хотят и не будут нас защищать, потому что им немножко завидно, что все то, что хотели делать они, им делать не удается, а нам, по милости Божией, удается, но кто они, а кто мы. Поэтому всем нам рассчитывать на какой бы то ни было серьезный разговор ни на Архиерейском соборе, ни на создаваемой богословской комиссии, ни в патриархии практически не приходится. Слишком все сходится. Можно рассчитывать лишь на чудо Божие, которое нас спасало всегда. Мы опять оказываемся в ситуации по-человечески безвыходной. Уже в какой раз! Но ведь каждый раз — это реальная опасность. Сейчас она, пожалуй, самая большая, сейчас «час пик», сейчас наши оппоненты идут в свой «последний и решительный бой», — именно потому, что знают: следующего, четвертого Архиерейского собора, где можно было бы с нами делать все, что угодно, у них не будет. Это их последний исторический шанс. Слишком серьезно меняется жизнь, она давно работает против них, хотя они еще очень сильны в церкви, они пока правят бал, их боятся и архиереи, приличные архиереи, а такие, конечно, в ней есть.
Я очень хотел бы, дорогие братья и сестры, чтобы вы не унывали. Я специально говорю вам обо всем совершенно откровенно, в день Святой Троицы, потому что мы можем надеяться только на действие Духа Святого, не насилующего, но являющегося великой силой, перед которой не устоит ничто Ему противное. Что нам предстоит в ближайшие два месяца, предсказать более чем сложно. Да, верно, что патриарх благословил наше предстоящее паломничество официально, письменно. Да, мы получили благословения и от митрополита Минского, и от митрополита Варшавского, и от многих других архиереев, и устно и письменно. Но удивительным образом некоторые архиереи как-то боятся с нами встречаться, даже те, которые в прошлом году это делали спокойно — в прошлом году, когда, казалось, все было хуже. Но сейчас мне хотелось бы, чтобы ваша надежда на Бога лишь укрепилась, чтобы вы действительно показали, что вы — люди верующие, и даже если вам придется пройти «долиной смертной тени», через новый виток клеветы, злобы, осуждения, вы не оробеете и из Церкви не уйдёте.
Как вы знаете, и все те документы, которые готовит на нас богословская комиссия, насколько сейчас мы располагаем информацией, они все, как бы сказать помягче, неадекватны и не объективны. А отвечать никакой возможности у нас нет. Когда в Алма-Ате кричат: «Отрекитесь от ереси кочетковщины, от ереси неообновленчества, потому что они учат, что церковь требует изменений, улучшений, и значит, этим они якобы не признают слов апостола Павла, что Церковь есть столп и утверждение истины», можно только дивиться такой логике и таким утверждениям, но никто из нас не имеет возможности ничего ответить на официальном уровне.
Сейчас нам все понятно. Все складывается как бы в одно: события в разных епархиях и в Москве. Но нам с вами, дорогие братья и сестры, не надо бояться: Если Бог за нас, кто против нас?
— так говорит нам Писание. Многие святые проходили не просто через всякие запрещения и отлучения, они проходили еще и через тюрьмы, и ссылки, и мучения. Святому Максиму Исповеднику так просто отрезали язык и руку, — кажется, так? — хотя это был один из величайших святых нашей церкви. И делали это не враги, а, как им самим казалось, защитники Христианства, Православия.
То, что сейчас творится в Алма-Ате, даже и не снилось ни нам, ни тверичам, которые прежде всегда были у нас в авангарде, претерпевая наибольшие гонения. Нам с вами нужно проявить свою любовь и веру, нам с вами нужно покрыть любовью все, что можно покрыть любовью — нельзя покрыть любовью лишь то, что любовь не принимает в принципе, как это было в нашей истории семь лет назад и три года назад, или как это в ряде случаев уже есть в этом году. Нам нельзя расходиться, только в единстве — сила, как бы страшно нам иногда ни было. Мы должны дальше собирать со Христом, а не расточать. Мы не можем спрятаться под корягой, желая как бы переждать лихолетье, мол, пройдет время, и ситуация в церкви изменится. Хотя, конечно, она обязательно изменится, потому что все-таки это — церковь. Что бы она ни испытывала на себе, этот морок сектантского, еретического фундаментализма не сможет в ней долго существовать, хотя он еще может очень многое разрушить, как и уже разрушил. Нам с вами нужно быть самыми лучшими христианами, при полном сознании того, что мы немощны и грешны, — только тогда мы перейдем через эту долину смертной тени, не повредившись и не потеряв ни рассудок, ни себя, ни других, не потеряв ни веры, ни любви, как это, к сожалению, нередко случается у одиночек, которые начинают всех осуждать и в результате перестают ходить в храм и вообще жить церковной жизнью, говоря: зачем нам такая иерархия, зачем нам, в конце концов, такая церковь? Но мы не можем покидать Церковь Божию, если она в беде! Ведь если разбойники нападают на родной дом, нападают на отца, на мать, на детей, на братьев и сестер, кто может взять и просто сбежать или зарыть голову в песок? Только человек трусливый и неверный, только человек, живущий своими страстями и своими интересами.
Нам сейчас нужно ничего не потерять, хотя и придется, наверное, избавиться от всякого груза, от всего, что не может нести с собой корабль, попавший в бурю в открытом море. Что делать, иногда этому кораблю приходится выбрасывать и вещи нужные, ценные, но не жизненно важные, — именно для того, чтобы спасти жизнь себе, экипажу и пассажирам.
Пока нам не до периферийных дел, сейчас мы должны сконцентрироваться на самом главном, на жизненно важном, потому что от этого будет на долгие годы вперед зависеть не только наша с вами жизнь, но и жизнь очень многих людей по всей нашей стране, а на самом деле — во всем православии, а значит, и во всем мировом христианстве. Предстоящие два месяца могут иметь очень серьезные исторические последствия. Если мы будем сидеть и ждать, что кто-то другой что-то сделает, если в это время мы будем заниматься только собой и только своим, то мы можем эту бурю не пережить. Да, церковь будет существовать и без нас, да, найдутся в ней и другие люди, но я думаю, что нет воли Божией в таком развитии событий.
Так давайте же молиться и действовать в силе Духа, в Духе и Силе, потому что только это убеждает людей, только это и можно праздновать, только это, в конце концов, и важно в нашей церковной христианской жизни!
Аминь.
17.06.00
