Мой путь к Богу и в Церковь
Н. К.
Рождение мое совпало с большой бедой для всей страны — повсюду разрушались храмы. Подумать только!.. Прошла целая жизнь, прежде чем эта беда была преодолена.
Все же родители меня крестили. Они решились на это вопреки всем сложностям, какие витали в те времена вокруг маленькой церкви в Лигове, под Ленинградом. Отец рисковал карьерой (он заканчивал Военно-техническую академию в Ленинграде), но и он, и мама отнеслись с уважением к просьбе моей бабушки — человеку глубоко религиозному и очень доброму: крещение состоялось в первый же месяц после моего рождения. Никто не должен был ни о чем догадаться, поэтому обряд совершался в доме, где жила наша многочисленная в то время семья, старшее и молодое поколение которой было верующим. В комнатах были красивые иконы в массивных окладах, горели лампады. В маленьком чулане хранились церковные книги внушительного вида — в изящно оформленных переплетах, с разноцветными шелковыми лентами-закладками, с загадочными письменами, с витиеватыми заглавными буквами. Помню, когда чуть-чуть подросла, я любила их трогать, потом — рассматривать. Все это — и книги, и иконы, и дом — сгорело, исчезло, когда изгоняемая войной семья вынуждена была покинуть оккупированную территорию.
День моего крещения, я уверена в том, был хотя и тайным, но торжественным. Приглашенный священник совершал обряд в присутствии всех домочадцев. Ведь я была первой внучкой. Все отнеслись к событию, как и подобает — благоговейно, с душевным трепетом.
Потом состоялись первые посещения церкви с бабушкой, за ручку, по проложенным к храму через улицы поселка длинным деревянным доскам. Мне кажется, что я помню и каменные ступени, ведущие в храм, и его внутреннее убранство, и как меня поднимали для того, чтобы я могла прикоснуться губами к стеклянной поверхности иконы. Помню и момент причастия, и голос священника, который ласково просил меня покаяться. Я не знала тогда — в чем. Добрый священник подсказывал : «Плакала? Баловалась? Не слушала папу и маму?»
Однажды, когда мы выходили из церкви, бабушка мне сказала, что больше мы сюда не прийдем. Почему? Родители возражают. Нельзя, чтобы ребенок делал то, что не положено. В ответ на мои беспомощные слезы я услышала слова, которые мне запомнились на всю жизнь. Бабушка говорила: «Бог всегда с людьми. Придет время, и они обязательно вернутся к Нему. И ты, если захочешь, снова будешь ходить в церковь».
А потом я стала пионеркой и уверяла бабушку в том, что Бога нет. Мама деликатно меня поправляла: «Не говори так. Бабушке это больно, как было бы больно тебе, как если бы тебе сказали, что у тебя нет мамы».
Где бы я ни была, во что бы ни верила, в глубине моей души время от времени возникал внутренний спор с какими-то неведомыми мне противниками о том, что человек способен оставаться чистым, верным истине, способен не отступать, не смотря ни на какие трудности на своем пути. «А ну-ка, докажи, как не отступиться в наших-то условиях?» Так с этим внутренним спором я и шла по жизни. Жизнь вносила свои поправки.
Старенькая бабушка моя оказалась права: сейчас, когда люди возвращаются к Богу, я снова хожу в церковь. Хожу не потому, что в стране сменилась идеология и всем нам хорошо известные в прошлом безбожники все чаще появляются на всеобщее обозрение на экранах телевизоров с зажженными церковными свечами в руках. Но потому, что чувствую, что неуспевший в течение жизни разгореться свет души, задуваемый со всех сторон, свет, пробивавшийся в темноте всяческих идеологических «измов», свет, данный человеку свыше, непогасший, вновь начинает разгораться. Успеть бы ему вспыхнуть, восполнить в душе то, что было отнято.
А. А.
Мой путь к Богу начался после прихода в церковь, а не наоборот, как у большинства людей. У меня не было ни тяжелых жизненных потрясений, ни каких-либо стрессовых ситуаций. Просто я ехал в Заостровье, чтобы креститься — честно говоря, практически за компанию. Я тогда и не подозревал, как круто изменит всю мою жизнь эта поездка. Батюшка тогда нам с женой сказал, что прежде чем креститься, надо что-то узнать о Боге, глубже понять корни христианства, смысл богослужения, а для этого в течение полугода хорошо бы походить на оглашение. «Ну что ж, — подумал я, — срок не такой уж большой». Мною тогда руководило любопытство, и мы с женой решили, что будем ездить на оглашение. Вот таким образом я пришел в церковь.
Мой путь к Богу был намного трудней и интересней. Пришлось очень много переосмыслить — от простых житейских ситуаций до некоторых общемировоззренческих понятий.
В общем-то раньше я в Бога верил, но, как правило, вспоминал о Нем лишь тогда, когда мне нужно было о чем-нибудь попросить Его. Сейчас я понимаю, что прежде всего должно быть служение Богу. И еще я понял, что в основе христианства не только учение Христа. Здесь ведь дело в Нем Самом. Церковь исповедует веру в живого Бога, воплотившегося в человека, а Евангелие — радостная весть о Нем.
Я испытал сильное потрясение, прочитав Св. писание. По чисто человеческим представлениям мне временами даже казалось, что Бог не всегда как бы справедлив, что Он нас постоянно искушает, т. е. испытывает. Но Бог никогда не посылает нам испытания, которые мы не смогли бы преодолеть. Прочитав Писание, я понял также, что вся мировая культура, искусство, литература связаны с Библией. Все великое основано на ней. Ведь мы часто говорим, глядя на готические соборы и русские иконы, на произведения Рублева и Рембрандта, слушая Баха и Чайковского, что это божественно. Такие великие произведения могли создать только глубоко верующие люди. И это понятно — ведь их учителем, помощником и наставником был Бог.
Я думаю, что каждый человек рано или поздно приходит к Богу. У одних это случается в детстве, у других — перед самой смертью. Так было с моим дедом, одним из первых стахановцев в Архангельске, убежденным коммунистом. Умирая от рака легких, в последние свои дни он поверил в Бога. Но тогда все восприняли это как блажь умирающего.
Я очень рад, что в двадцать девять лет я нашел в жизни истинный путь. Это путь в Церковь, путь к Богу. Ведь Церковь — это общность людей, цель которых — служение Богу. И я почувствовал, что в Заостровье я пришел к этим людям, это моя Церковь.
