Восток и Запад встретились в Бозе
Международная конференция
«Нил Сорский и исихазм в духовной истории и культуре России»
(Италия, Бозе, 22–24 сентября 1994 г.)
ДУХОВНОЕ наследие Нила Сорского стало темой представительной конференции «Нил Сорский и исихазм в духовной истории и культуре России», проходившей 21–24 сентября 1994 г. в монашеской общине в Бозе на севере Италии. Несмотря на присутствие на конференции историков, филологов и лингвистов, тон здесь задавали все-таки богословы, поэтому конференция вылилась в итоге в заинтересованное обсуждение судеб исихастических традиций в современной духовной жизни России и Европы.
Это была уже вторая конференция, главной темой которой было изучение духовного опыта русского монашества. В сентябре 1993 г. в Бозе проходила конференция, посвященная преподобному Сергию Радонежскому*. Инициатива проведения конференции и в том и в другом случае принадлежит Университету города Бергамо, где много лет трудится профессор Нина Каухчишвили, которая вместе с настоятелем монастыря в Бозе о. Энцо Бьянки с большим вниманием относится к изучению традиций русского православного монашества.
* В работе конференции принимал участие проректор МВПХШ А.М. Копировский.
Из России на конференции присутствовали игумен Платон (Игумнов), протоиерей Виктор Савик, ректор Смоленской духовной семинарии, иерей Георгий Кочетков, ректор МВПХШ, протоиерей Владимир Попов из Пскова, а также ученые А. Плигузов, М.Н. Громов, Г.М. Прохоров, Е. Калькутина, Е. Шевченко, Е.В. Иванова. Посетил конференцию и занимавший в то время должность посла России в Ватикане г-н Юрий Карлов.
Монастырская община в Бозе возникла недавно. Устроенное по образцу древних монастырей, это монашеское поселение необычно для Италии — здесь сосуществуют братья и сестры. Основатель монастыря о. Энцо Бьянки пришел сюда с несколькими последователями в 1968 г., чтобы возродить разрушенную временем замечательную романскую церковь XII века, которая находится недалеко от нынешних построек общины. Никто из тех, кто пришел с ним сюда впервые, не дожил в общине до сегодняшнего дня, их место заняли другие. В 1973 г. в общине жили 7 монахов и 4 послушника (8 братьев и 3 сестры). Тогда же решено было послать двух братьев для укрепления контактов с протестантами в Швейцарию, где они основали свое поселение.
Сегодня в общине 50 человек (количество братьев и сестер примерно равное), среди них есть не только католики, но и протестанты, которых при этом не пытаются обратить в католицизм. Община имеет двух пресвитеров и одного пастора, ее духовным наставником является брат Энцо Бьянки, не только основатель, но и несомненный харизматический лидер общины.
Около пятнадцати лет назад община основала собственное монашеское поселение в Иерусалиме, где живут теперь три ее брата, задача которых — укрепление контактов с представителями других христианских конфессий, а также с теми, кто исповедует иудаизм. Деятельность братьев состоит прежде всего в изучении общих библейских традиций. Совсем недавно возникли еще два новых поселения: для сестер — в Ассизи, и для братьев — в Остуни.
Монашеский девиз общины в Бозе, определяющий весь жизненный уклад братьев и сестер, заключен в двух словах: молитва и труд. Утро начинается с молитвы, после общей трапезы приступают к работе, каждый трудится на своем месте, хотя некоторые виды работ по очереди должны выполнять все. Среди дня ненадолго прерываются на молитву и общую трапезу, затем работа возобновляется до вечерней трапезы, когда наступает час духовного уединения и индивидуальной молитвы.
За недолгие годы своего существования общине удалось создать прекрасное хозяйство, обеспечивающее ему независимое от жертвователей положение. Большая часть продуктов питания как и предметы бытового обихода производятся здесь же. Монастырь имеет свой сад, огород, мастерские (столярная, гончарная, переплетная) оборудованы современной техникой, строительство ведется также своими силами.
Все это составляет фундамент хозяйственной жизни общины, главная же ее миссия — катехизаторская и просветительская. В монастырь приезжают не только на конференции, но для посещения регулярно проводимых здесь катехизаторских курсов, на которых изучают Священное писание, творения святых отцов, и, конечно, за духовной помощью и советом.
Катехизаторская работа сочетается с разного рода издательской деятельностью. Небольшие брошюры выпускаются здесь же, в маленькой монастырской типографии. Более солидные труды переводятся и набираются в монастыре, печатаются в итальянских издательствах, а затем распространяются через монастырский магазин. Специализацией общины является издание книг по библеистике, т. к. изучение Библии составляет основу катехизации, как понимает ее брат Энцо. Его последняя, готовящаяся к изданию работа так и называется — «Молиться по Писанию».
Толкование Библии, творения святых отцов в новых переводах, комментарии к ним — все это богато представлено в монастырском книжном магазине, наряду с сочинениями авторитетных богословов всех христианских конфессий.
Особое направление издательской деятельности монастыря — распространение духовного опыта православного монашества, поэтому здесь изданы книги, посвященные Сергию Радонежскому, Серафиму Саровскому, Паисию Величковскому, Нилу Сорскому. Интерес к восточно-христианской традиции настолько серьезен, что заставил ввести в церковный обиход православные иконы и даже организовать собственную иконописную мастерскую.
Тесные контакты с профессором Ниной Каухчишвили, подвижницы в изучении и распространении русской духовной культуры, помогли углубить этот возникший интерес, и в настоящий момент оформились в регулярные конференции, посвященные русским святым и русской святости. В связи с этим появилась необходимость иметь в монастыре собственного специалиста по русскому монашеству, и в прошлом году брат Альберто был направлен в Россию, где изучал русский язык, православные духовные традиции, историю монашества. Был он гостем и Сретенского братства.
Конференция, посвященная Нилу Сорскому, оказалась исключительно представительной — авторитетные богословы, такие как профессор Фери фон Лилиенфельд, профессор Томас Шпидлик, деятели крупных католических организаций, монахи различных католических и протестантских монастырей из разных стран съехались в Бозе.
Как обычно на подобных конференциях, взаимопонимание возникало не сразу — не так легко внимание людей науки обратить на содержание жизни тех, чьи биографии они описывают в своих ученых сочинениях.
Выступления русских ученых открыл доклад Е. Калькутиной, посвященный анализу исторических источников, в которых содержатся сведения по истории скита Нила Сорского, а Е. Шевченко из С.-Петербурга рассказала о скитской библиотеке, в настоящее время хранящейся в Публичной библиотеке. Академическая наука также была представлена докладами философа М.Н. Громова, который обратил внимание на невербальные памятники исихазма (иконы, музыку, архитектуру), а также Г.М. Прохорова, говорившего о традициях исихазма и их влиянии на русскую культуру.
Выступления богословов, в основном, были посвящены главному вопросу — значению исихазма для монашеской жизни в ее прошлом и настоящем.
Основной тон на конференции задавали выступления профессора из Эрлангена Фери фон Лилиенфельд, которой принадлежит изданная в 1963 г. монография о Ниле Сорском, и профессора Томаса Шпидлика, издавшего в 1994 г. в Париже замечательную монографию о русской идее. Фери фон Лилиенфельд назвала свой доклад «О некоторых причинах приостановки исследований о Ниле Сорском и его роли в истории» (ниже это выступление опубликовано полностью), где она пыталась объяснить свой сегодняшний взгляд на проблему спора иосифлян и заволжских старцев. Эта проблема, в ее представлении, сегодня тесно связана с нашим меняющимся в настоящее время взглядом на прогресс и регресс, на делание и неделание.
Кратко приведем основные положения доклада Томаса Шпидлика «Иосиф Волоколамский и Нил Сорский в традициях русского монашества».
В своем выступлении он говорил о том, что конфликт Нила и Иосифа связан с антиномиями монашеской жизни, что все монастыри начинаются с отшельничества, даже Киево-Печерская лавра, но постепенно образующаяся общежительность неизбежно приводит к возникновению хозяйства, а отшельничество на определенном этапе сначала осуждается, а затем подвергается и запрету. Киновия и отшельничество на всем протяжении истории монастырей выступают как противоборствующие тенденции. Стремление к уединенной молитве побуждает к отшельничеству тех, кого не удовлетворяет общая молитва в монастыре. К отшельничеству склоняются монахи даже несмотря на любовь к литургии. Стремились к отшельничеству и те, кто не хотел собственности, поскольку монастырские монахи все-таки имели собственность.
Борьба и чередование отшельничества и киновии составляет двигатель истории всех монашеских поселений, поэтому победа одной тенденции никогда не была плодотворна и вела к обеднению монашества в целом.
Победа Иосифа над Нилом способствовала усилению монастырей, монастырских хозяйств и независимости, укрепляла церковную дисциплину, но эта победа вела к духовному оскудению монашества, не случайно после этого почти два века не было святых. И только деятельность Паисия Величковского и его последователей, возродивших старчество, укрепила духовную сторону монашества. Возобновление отшельничества и старчества оказалось исключительно плодотворным, о чем свидетельствует история Оптиной пустыни.
Закончил свое выступление Томас Шпидлик мыслью о том, что антиномия сохраняла свое значение и в дальнейшем, поэтому сегодня так важно сохранить обе эти традиции, для разного типа людей с разными духовными склонностями. Противоречие иосифлян и исихастов помогает разрешить вера в Бога и стремление исполнить Его волю.
Более подробно остановимся на завершающей конференцию дискуссии «Нил Сорский и духовный мир России». Ее открывало выступление о. Томаса Шпидлика, который еще раз повторил свою главную мысль, что исихазм и иосифлянство — это лишь крайнее выражение двух тенденций, которые на всем протяжении истории были двигателями русского монашества. Между ними нет противоречия. Это антиномия монашества. Например, Нил Сорский требовал в 1508 г. отказа от монастырских землевладений, и тогда его призывам не вняли. Но спустя несколько веков монастырские владения были резко уменьшены, а сейчас в России их практически нет.
Нил Сорский боролся против светского духа в монастырской жизни, его противникам участие монастыря в светской и государственной жизни не казалось таким уж опасным. Но сегодня мы видим, что это предвидение подтверждается, и в настоящее время как нельзя более актуальным становится вопрос: «Сын Человеческий, прийдя, найдет ли веру на земле?»
Для сегодняшней пастырской деятельности очень важна индивидуализация пастырского попечения о душе. Несмотря на успехи в области психологии и психоанализа, современному человеку легче жить не стало, его душа сделалась более хрупкой и слабой. Поэтому сегодня так важно вспомнить, что в сборнике Нила Сорского XV века есть глава «Исцеление души слабых».
Андре Мальро, продолживший дискуссию, отметил, что признаки движения к духовности на христианской основе пока не явлены, в настоящее время есть только слабые ростки возрождения духовной жизни на Востоке. Можно предполагать, что условия христианской жизни не будут простыми и в XXI веке, и если христианская жизнь будет продолжаться, то она будет нуждаться и в духовных оазисах — монастырях, скитах, отшельниках и пустынножителях. Поэтому так важно, чтобы монахи оставались на высоте своего призвания.
Епископ Серафим Германский (Регенсбург, Румынский патриархат) в своем выступлении говорил о необходимости возвратиться к той мистической традиции, душу которой составляет исихазм. Даже в эпохи, когда монашество переживало периоды упадка, исихазм не прерывался как традиция. Эти традиции живы и сегодня, например, в Румынии. Человечество через свои несчастья возвращается к Евангелию, потому что только там есть ответы на его вопросы. Молитва, созерцание — вот что составляет основу исихастической традиции, которая остается актуальной и в современном мире.
Выступавший вслед затем монах-отшельник о. Габриэль Бунге (Швейцария) подчеркнул, что он полностью разделяет мысли епископа.
Далее о. Габриэль сказал, что жизнь каждого святого актуальна для современников, и жизнь святого Нила — особенно. Отец Габриэль свое знакомство с Нилом Сорским начал с тех его творений, где святой Нил писал о необходимости соблюдать верность святым отцам и призывал не делать ничего без свидетельства Священного писания. «Для нас, людей Запада, — подчеркнул о. Габриэль, — это очень важная мысль. Если Восток не знал разрыва монашеской традиции, то на Западе этот разрыв существовал и в эпоху Просвещения, и в эпоху Французской революции».
О себе о. Габриэль сказал: «Я монах, не ученый, и вижу, что многие традиции погибают, не воплощаясь в жизни, оставаясь только в книгах. Поэтому возникает духовный вакуум и христиане по рождению обращаются к чужим исповеданиям: буддизму, антропософии, но не потому, что не смогли найти ответа на свои вопросы в христианстве, а потому что свои традиции они, как правило, вообще не знают. Живя в скиту, мне приходится общаться с разными людьми. Есть среди них пострадавшие от антропософии, от буддизма, от разных сектантских пророков. Их увлекли новые учения, но они не нашли в этих сектах успокоения. Меня беспокоит другое: эти люди часто оказывались убежденными, что ничего важного для себя в том христианстве, к которому они принадлежат по рождению, они не найдут».
«Рене Генон, — продолжал о. Габриэль, — был убежден, что нельзя найти истину, не основываясь на традиции. Но для себя в христианстве он не нашел истины и потому обратился в мусульманство. Он стал одним из самых пламенных пророков нашего века, и его судьба внушает беспокойство — ведь из христианства уходят лучшие люди».
Далее о. Габриэль высказал мысль о том, что забвение своих традиций — главная духовная опасность для западной культуры. Монахи, живущие в скитах, могут помочь отыскать путь к собственным традициям. Но существование скитов не отменяет необходимость в больших монастырях. И потому России сегодня нужны не только монастыри, но скиты, как у Нила Сорского. Нил не обладал теми возможностями, которые открывает жизнь в большом монастыре, где можно быть просто ученым монахом, проводящим свою жизнь над изучением творений святых отцов.
Свое выступление о. Габриэль заключил словами: «Западное монашество открывает множество возможностей для того, чтобы посвятить жизнь изучению творений святых отцов. Уже издано большое число работ о святых отцах, комментариев к ним и изложений их учений, на Востоке таких работ и таких возможностей сегодня может быть меньше. Но проблема все-таки не в этом. И для Запада и для Востока главным остается воплощение этих традиций в жизни, что для всех одинаково нелегко».
Затем последовало выступление о. Георгия Кочеткова, приковавшее к себе общее внимание. Его доклад «Святой Нил Сорский как выразитель церковной традиции» мы публикуем ниже.
О. Платон (Игумнов), представлявший на конференции Московскую духовную академию, напомнил, как Нил Сорский сравнивал себя с псом, который питается крохами со стола Отца Небесного, хотя это был человек подлинной святости. Ниже приведем краткое изложение выступления о. Платона.
Значение исихазма не ограничивается эпохой Нила Сорского, исихазм существовал с первых веков христианства, предтечей исихазма был Макарий Великий. Но исихазм не иссяк в эпоху Нила Сорского. Например, Серафим Саровский в беседах с Мотовиловым выражал идеи исихазма. Точно также и возникшие в Троице-Сергиевской лавре в XIX веке скиты — Вифанский, Гефсиманский, где были специальные пещеры для безмолвного жития, продолжали исихастические традиции.
Исихазм есть преображение человеческого естества благодатью Святого Духа, и он присутствует не только в творениях святых отцов, но и в культуре. Красота есть воплощение смысла (эйдоса) в материи. Таким образом, опыт святых отцов может многое дать и светской жизни. Как сказал русский философ А.Ф.Лосев: «Во всех вещах, во всем космосе, во всем человеческом творчестве прекрасным остается озаренность высшим началом».
О. Энцо Бьянки в своем выступлении обратил внимание на то, чем значителен Нил Сорский для западной христианской традиции.
«Для нас, — говорил о. Энцо, — важно, что Нил Сорский продолжал традицию той древней церкви, которая не была церковью для бедных, но была церковью бедных.
Мы, на Западе, все время стремились сделать свою церковь сильной: богатой, чтобы помочь бедным. Но мы считаем, что церковь тем богаче, чем она беднее экономически. Почему в западном христианстве так популярен Франциск Ассизский? Потому что он был беден. Нил Сорский дорог каждому нашему монастырю, потому же, почему и Франциск Ассизский.
Я вижу в наследии Нила Сорского две важных для себя черты. Первая заключается в том, что его молитва во время службы заключалась молитвой за всех отцов и братьев наших. При этом Нил Сорский говорил, что когда мы молимся о благодетелях, мы говорим не о тех, кто дает нам на монастырь, а о наших врагах. Второе, чем для меня близок Нил Сорский, состоит в его постоянном ощущении собственной греховности, солидарности со всеми грешниками, ради которых он готов сойти в ад вместе с ними. Грехи живут во всех нас и мы должны вместе нести грехи мира».
Обо всем этом брат Энцо более подробно говорит в предисловии к сочинениям Нила Сорского, которое монастырь в Бозе готовил к выпуску.
Присоединившись в своем выступлении к оценке значения Нила Сорского, данное братом Энцо, Нина Каухчишвили добавила следующее:
«Святой Нил Сорский не делал разницы между мирянином и монахом, но эта разница все же есть. Поэтому скажу о том, что я, мирянка, почерпнула у этого святого — идею синтеза интеллектуальной жизни и духовной. О. Энцо высказал очень важные мысли, и именно то, о чем говорил он, и заставило меня организовать эти чтения. О. Павел Флоренский считал, что эпоха Возрождения способствовала разрыву между интеллектуальным и духовным в человеке. Сегодня найти этот путь к преодолению разрыва, нам помогают творения святых отцов.
Эта конференция еще раз убедила меня, что такие собеседования создают дух доверия друг к другу и помогают нам, людям Запада находить путь, на котором наши интеллектуальные и духовные искания обретут утраченное единство.
Своеобразным резюме трехдневных заседаний стали слова о. Энцо Бьянки: «Только зная прошлое, можно идти вперед».
